Коршунов Павел Андреевич

Полное описание

Коршунов был задержан 26 сентября 2022 года, в его квартире был проведен обыск. 28 сентября было опубликовано видео, в котором Коршунов говорит: «я совершил поджог входной группы здания администрации Тольятти с целью устрашения сотрудников администрации. Цель — принятие ими отрицательного решения о мобилизации». 

Уголовное дело в отношении Коршуново было возбуждено по ч. 2 ст. 167 УК РФ («Умышленное повреждение имущества»), однако в дальнейшем переквалифицировано по более тяжкой статье п. «в» ч. 2 ст. 205 УК РФ («Террористический акт»). 

Согласно приговору, Коршунов «в целях воздействия на принятие органами государственной власти решения об отказе от проведения специальной военной операции и мобилизации граждан, а также дестабилизации органов власти в четвёртом часу 22 сентября 2022 года бросил два самодельных зажигательных устройства <…> что повлекло поджог входной группы этого здания, устрашающий население и создающий опасность гибели находившихся в нём людей». В результате поджога никто не пострадал. В здании находились дежурные, которые вызвали пожарных. ГУ МЧС России по Самарской области в дальнейшем сообщило: «Происшествие зарегистрировали в 03:44 по адресу Белорусская, 33. Горела входная дверь и обшивка потолка. Общая площадь возгорания составила 10 квадратных метров». В 04:04 пожарные объявили о локализации очага. Ущерб, по оценкам экспертов, составил 1 552 839 руб. 

В качестве доказательств в ходе процесса обвинение предъявило признание Коршунова, полученные на допросе 26 сентября 2022 года, видео покупки Коршуновым бензина на АЗС, видео, подтверждающее, что Коршунов покидал место жительства в ночь поджога, и отпечаток пальца, найденный на бутылке на месте поджога.

В дальнейшем в уголовном деле появился ещё один эпизод. Коршунова обвинили в том, что ночью 29 апреля 2022 года он облил красной краской размещённые на том же здании администрации баннер с Георгиевской лентой и надписью «Своих не бросаем». Ущерб оценивался в 5628 рублей. По этому эпизоду ему было предъявлено обвинение по по ч. 2 ст. 214 УК РФ («Вандализм по мотивам политической ненависти»). 

Доказательствами по эпизоду с баннером стали показания Коршунова, данные на допросе 26 сентября 2022 года, а также результаты дополнительной экспертизы, которые якобы показали наличие генетического материала Коршунова на пакете, найденном около администрации 29 апреля 2022 года. Стоит отметить, что по показаниям, которые дали в суде работники администрации, дежурившие ночью 29 апреля, ёмкости с краской бросали в здание администрации несколько человек. О предъявлении обвинений в этом преступлении кому-либо ещё ничего неизвестно.

7 апреля 2023 года дело Коршунова поступило в Центральный окружной военный суд в Самаре. Дело рассматривалось судом в составе председательствующего Белкина Игоря Викторовича, судьи Буданова Кирилла Михайловича и Макарова Станислава Сергеевича. Обвинение представляли прокуроры прокуратуры Самарской области: Канаев А.М., Михайловский С.А., Котко А.Я., Маврина Т.Е., Долинина А.Г., Исмагилова Д.Р.

Коршунов в ходе процесса отказался от данных им на первых допросах показаний, заявив, что они были получены с применением физического насилия и давления. Свою причастность к событиям 29 апреля 2022 года Коршунов категорически отверг. Поджог здания 22 сентября 2022 года обвиняемый признал, однако отрицал желание кого-либо напугать или нарушить работу органов власти. Коршунов добровольно возместил ущерб, нанесённый в результате поджога зданию администрации, а также моральный вред двум сотрудницам администрации, дежурившим ночью 22 сентября. 

1 июля 2024 года Центральный окружной военный суд признал Коршунова виновным. По ч. 2 ст. 214 УК РФ («Вандализм по мотивам политической ненависти») его освободили от наказания в связи с истечением срока давности. По п. «в» ч. 2 ст. 205 УК РФ («Террористический акт») Коршунов был приговорен к 13 годам лишения свободы, из них первые 4 года он проведёт в тюрьме, остальной срок — в колонии строгого режима. Кроме того, приговор также включает ограничение свободы на 1 год после освобождения.

Коршунов подал апелляционную жалобу на приговор суда. 

В январе 2023 года Росфинмониторинг внёс Коршунова в список экстремистов и террористов.

Основания признания политзаключённым

24 февраля 2022 года власти Российской Федерации осуществили полномасштабное вторжение на территорию суверенного государства — Украины. Военное вторжение сопровождалось многочисленными военными преступлениями российских военнослужащих. Тысячи несогласных с военными действиями россиян привлечены к ответственности за участие в мирных антивоенных протестах. Противники войны в нарушение Конституции РФ лишены права на участие в мирном протесте и в выражении в любых формах своего мнения, не совпадающего с официальной позицией российских властей.

21 сентября 2022 года Путин объявил о частичной мобилизации. После этого началась массовая отправка на фронт мужчин, проходившая с вопиющими нарушениями закона: мобилизовывали и мужчин старше определённого в законе возраста, и имеющих заболевания, которые предполагают отсрочку. Мобилизованные сообщали об отсутствии обучения перед отправкой на фронт. Впоследствии множество мобилизованных погибли или были ранены. При этом легальный протест против мобилизации, как и против войны вообще, по сути, невозможен. В ситуации тотального подавления мирных протестов в России началась волна нападений на объекты с Z-символикой, попыток поджогов военкоматов и других административных зданий. 

Первоначально уголовные дела по фактам поджогов или попыток поджогов возбуждались в основном по ч. 2 ст. 167 УК РФ («Умышленные уничтожение или повреждение чужого имущества, совершённые из хулиганских побуждений, путём поджога, взрыва или иным общеопасным способом») или по различным частям ст. 213 УК РФ («Хулиганство»). После объявления 21 сентября 2022 года частичной мобилизации один из представителей Минобороны РФ заявил, что на поджигателей будут заводить дела о терроризме, что чревато для «поджигателей» куда более длительными сроками лишения свободы. Однако до сих пор это не стало абсолютным правилом, в регионах часть дел и после этого заявления возбуждалось по менее тяжким статьям УК РФ. С февраля 2022 года по октябрь 2024 года, по данным проекта AvtozakLIVE, было зафиксировано не менее 280 поджогов государственных объектов, прежде всего военкоматов. При этом менее чем в половине случаев было возбуждено дело по статье о теракте.

Мы полагаем, что антивоенные поджоги различных объектов не должны произвольно квалифицироваться как террористические акты. Механическая их квалификация по этой статье представляется политически мотивированной и направленной, с одной стороны, на запугивание общества неадекватно суровым наказанием, а с другой — на маркировку этих протестных акций в общественном сознании негативным ярлыком «терроризм».

Согласно публикуемым независимым исследованиям (Медиазона, AvtozakLIVE), наказания за попытки поджогов военкоматов и административных зданий, случившиеся после начала войны, варьируются от штрафов до 19 лет лишения свободы в колонии строгого режима. Некоторые фигуранты получали условные сроки в 1,5–2 года, других приговаривали к принудительным работам, наиболее распространены сроки в диапазоне от 5 до 13 лет. Мы полагаем, что ситуацию со столь различной квалификацией дел о поджогах военкоматов можно охарактеризовать как произвольное применение закона, нарушающее ч. 1 ст. 19 Конституции РФ, гарантирующей, что «все равны перед законом и судом». 

Диспозиция ст. 205 УК РФ звучит следующим образом: «Совершение взрыва, поджога или иных действий, устрашающих население и создающих опасность гибели человека, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных тяжких последствий, в целях дестабилизации деятельности органов власти или международных организаций либо воздействия на принятие ими решений, а также угроза совершения указанных действий в целях воздействия на принятие решений органами власти или международными организациями». 

Таким образом, обязательными признаками преступления, позволяющими квалифицировать его как террористический акт, являются следующие: 

– устрашение населения,

– создание опасности гибели человека, причинения значительного ущерба либо иных тяжких последствий,

– наличие цели дестабилизации деятельности органов власти или воздействия на принятие ими решения.

Важно отметить, что все эти признаки не заменяют, а дополняют друг друга, т.е. для квалификации деяния как теракта необходимо, чтобы присутствовал каждый из них. Также важно учитывать, что теракт — это преступление, которое предполагает прямой умысел субъекта, поэтому все признаки объективной стороны преступления должны охватываться его умыслом.

При этом, согласно п. 2 Постановления Пленума ВС РФ от 09.02.2012 № 1, «устрашающими население могут быть признаны такие действия, которые по своему характеру способны вызвать страх у людей за свою жизнь и здоровье, безопасность близких, сохранность имущества и т.п. Опасность гибели человека, причинение значительного имущественного ущерба либо наступления иных тяжких последствий должна быть реальной, что определяется в каждом конкретном случае с учётом места, времени, орудий, средств, способа совершения преступления и других обстоятельств дела (данных о количестве людей, находившихся в районе места взрыва, о мощности и поражающей способности использованного взрывного устройства и т.п.)».

Ознакомившись с делом Павла Коршунова, мы пришли к выводу, что судом были проигнорированы эти рекомендации Верховного суда и вовсе не были учтены конкретные обстоятельства его действий.

Устрашение населения является неотъемлемым признаком данного состава преступления, исходя из смысла нормы — тем звеном, которое должно привести к давлению «устрашившегося» общества или его части на органы власти для их принуждения к изменению каких-то своих решений. Оно должно присутствовать как в субъективной стороне деяния — умысле обвиняемых на такое устрашение, так и в объективной — в фактическом устрашении в результате действий обвиняемых каких-либо представителей населения. 

Однако нет никаких оснований полагать, что действия Коршунова имели цель запугать население или привели к таким последствия. Этот мотив фактически никак и не доказывался в ходе судебного процесса. Единственные показания, косвенно относящиеся этому аспекту, дала свидетельница Блинова (работник администрации города), сообщившая, что сотрудники администрации якобы были напуганы. Однако имён этих сотрудников не прозвучало, в суд они вызваны не были. Утверждения свидетельницы выглядят голословными. Кроме того, работники администрации являются государственными служащими, исполняющими возложенные на них государством обязанности, а не представителями населения, о которых, как мы полагаем, идёт речь в норме закона.

Что касается показаний, данных Коршуновым на первых допросах, а также видео, в котором он говорит, что он совершил поджог входной группы здания администрации Тольятти «с целью устрашения сотрудников администрации» и «с целью принятие ими отрицательного решения о мобилизации», то мы полагаем, что они было получены под давлением. Нам известно много случаев, когда подобные видео с признаниями записываются вне всяких процессуальных действий, в неизвестных местах, без присутствия адвокатов, с применением насилия, угроз или пыток. Часто на таких видео человек произносит продиктованный ему текст или, сбиваясь, читает его по бумажке. Мы полагаем, что в случае с Коршуновым записанные им на видео слова крайне подозрительно, буквально слово в слово повторяют квалифицирующие положения ст. 205 УК РФ. В ходе процесса Коршунов заявлял о применении к нему физического насилия и психологического давления. Схожие показания о действиях силовиков во время обыска дала жена Коршунова. Мы полагаем, что это с большой долей вероятности свидетельствует о том, что первые признательные показания Коршунова и видео были сделаны не добровольно. Суд проигнорировал его отказ от этих показаний, сделанный в судебном заседании, что само по себе нарушает стандарты правосудия.

Помимо этого, если говорить о наличии умысла на устрашение населения как необходимом элементе субъективной стороны состава преступления, то суд сам установил и зафиксировал в приговоре иные мотивы содеянного Коршунова, а именно: «выразить несогласие с проводимой мобилизацией, привлечь внимание властей». Тезис, что поджог должен был, по замыслу Коршунова, оказать воздействие на население, напугать его, фактически никак в ходе процесса не исследовался и не подтверждался. Сам Коршунов в ходе судебного процесса, признавая, что действительно совершил поджог, отрицал желание кого-либо напугать.

Ещё один неотъемлемый признак теракта — это создание опасности гибели человека или причинения значительного ущерба. Входная группа в здании городской администрации Тольятти, расположенной по адресу ул. Белорусская, 33, включает в себя две двухстворчатые пластиковые двери с большими стеклами, за ними следует тамбур, а далее — снова две двухстворчатые пластиковые двери с большими стеклами. Наличие стёкол, которые составляют более половины площади двери, позволяет видеть холл здания и, в частности оценить наличие или отсутствие в нём людей. В холле здания в ночь поджога, согласно показаниям работников администрации, «постоянно горел свет». В приговоре поджог описывается следующим образом: Коршунов, «понаблюдав некоторое время за зданием и убедившись в отсутствии в нём людей… поочерёдно поджёг банки и бросил их в верхнюю часть дверной группы». Судя по фотографиям, публиковавшимся в СМИ и описанию последствий поджога в приговоре, очаг возгорания находился с внешней стороны здания. Также следует учитывать, что администрация города размещена в девятиэтажном панельном здании, с его внешней стороны отсутствует обшивка или какие-либо потенциально горючие элементы. Здание достаточно большое по площади и имеет несколько входов.

Можно достаточно уверенно утверждать, что Коршунов видел, что в момент поджога в холле нет людей. В дальнейшем, в любом случае, у дежуривших сотрудников было достаточно времени и возможностей, чтобы эвакуироваться из здания. 

В ходе процесса опасность для жизни и здоровья сотрудников администрации, дежуривших в ночь поджога, никак не обосновывалась. Напротив, оценивая совокупность известных обстоятельств, вероятно, следует сделать вывод, что Коршунов выбрал способ поджога, который минимизировал риск вреда для жизни и здоровья людей. 

Общая площадь возгорания составила 10 кв. м. Ущерб, нанесённый Коршуновым, составил, по оценкам экспертов, 1 552 839 рублей. При этом фактическая стоимость проведённых ремонтных работ оказалась меньше — 1 074 054 руб. Несмотря на это, суд при оценке ущерба предпочёл ориентироваться на мнение экспертов, а не на фактические затраты по устранению последствий поджога. Законодательство не содержит конкретных размеров ущерба, который в данной ситуации следовало бы трактовать как «значительный». Мы полагаем, что в масштабах деятельности городской администрации Тольятти сумма в 1 млн руб. представляется относительно небольшой. Так, утверждённый бюджет города на 2022 год включал доходы в размере 15 431 950 000 рублей, т.е фактическая сумма ущерба составила 0,007 % от городских доходов за год. Также стоит учесть, что Коршунов добровольно, до приговора суда, возместил нанесённый ущерб. Кроме этого, Коршунов добровольно возместил моральный вред двум сотрудницам администрации, дежурившим ночью 22 сентября 2022 года. 

Таким образом и наличие это признака теракта в действиях Коршунова вызывает сомнения.

Также приговор не содержит каких-либо доказательств того, что Коршунов пытался нанести максимально возможный ущерб зданию. Вероятно, больший материальный ущерб был бы нанесён, если бы Коршунов разбил окно и поджог внутренние помещения администрации. Однако он выбрал именно поджог крыльца здания. При этом есть основания полагать, что мотивом Коршунова был протест против действий властей, а не нанесение максимально возможного ущерба. После объявления «СВО» он участвовал в мирных митингах, за что был привлечён к административной ответственности. После объявления мобилизации Коршунов в телефонных разговорах (они стали известны благодаря ОРМ «Прослушивание телефонных переговоров») также говорил, что нужно «сопротивляться, кидать “коктейли Молотова”, протестовать». Соответственно, свои действия он воспринимал именно как протест против решений властей, против мобилизации, хоть и выраженный в такой радикальной форме.

И, наконец, третий признак теракта, согласно закону — это цель дестабилизации деятельности органов власти, воздействие на их решения. В ходе процесса фактически не было продемонстрировано, что Коршунов, осуществляя поджог двери здания администрации, собирался дестабилизировать работу органов власти. Как уже говорилось выше, вероятно, главным мотивом Коршунова было выражение протеста, несогласия с решением о мобилизации и полномасштабного вторжения в Украину в целом. Наличие цели нарушить деятельность органов власти не подтверждается никакими свидетельствами.

Таким образом, не было доказано, что целью Коршунова было устрашение населения, не было представлено убедительных доказательств наличия у него цели дестабилизации органов власти и воздействия на принимаемые ими решения, а также создания опасности гибели людей. Фактически в приговоре вообще ничего не говорится об устрашении населения или опасности гибели людей. Тезис о том, Коршунов хотел повлиять на решение о мобилизации выглядит неубедительно, а обвинение в дестабилизации органов власти — натянутым. Соответственно, квалифицировать действия Коршунова как совершение террористического акта неверно. Мы полагаем, что действия Коршунова изначально были верно квалифицированы по ст. 167 УК РФ — как умышленные уничтожение или повреждение имущества. Максимальное наказание по этой статье (даже в случае причинения по неосторожности смерти человека) составляет 5 лет лишения свободы. 13 лет лишения свободы, к которым суд приговорил Коршунова, мы считаем несоразмерными его деянию.

Отметим дополнительно, что Коршунов выступал против полномасштабного вторжения России в Украины, начавшегося в феврале 2022 года, в частности, участвовал в антивоенном митинге, за что был привлечен к административной ответственности. Мы полагаем, что предпринятый им поджог также был протестом против агрессивного нападения, которое 24 февраля 2022 года РФ совершила на Украину. 2 марта 2022 года Генеральная Ассамблея ООН своей резолюцией констатировала, что война Российской Федерации против Украины нарушает п. 4 ст. 2 Устава ООН и является применением государством вооружённой силы против суверенитета, территориальной неприкосновенности или политической независимости другого государства, то есть агрессией. Резолюция требует, чтобы Российская Федерация немедленно прекратила применение силы против Украины, а также полностью и безоговорочно вывела все свои вооружённые силы с территории Украины в её международно признанных границах. Мы полагаем, что основным мотивом поджога администрации, который совершил Коршунов, являлось именно желание выразить протест против войны.

Оценивая общественную опасность действий Павла Коршунова, мы учитываем его антивоенную позицию, выраженную в том числе через участие митинге, повлекшем его привлечение к административной ответственности, а также то обстоятельство, что с начала полномасштабного вторжения российских войск в Украину у многих антивоенно настроенных граждан в России, лишённых права на любые публичные формы выражения мирного протеста, возникало желание сделать хоть что-нибудь, чтобы привлечь внимание к своей позиции. С нашей точки зрения, неприятие осуждённой резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН российской агрессии, то есть одного из наиболее опасных международных преступлений, не увеличивает, а уменьшает общественную опасность совершённого, поскольку служит благой цели прекращения войны.

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал», продолжающий работу Программы поддержки политзаключённых Правозащитного центра «Мемориал», согласно международному руководству по определению понятия «политический заключённый», находит, что уголовное дело против Павла Коршунова является политически мотивированным, направленным на недобровольное прекращение или изменение характера публичной деятельности критиков власти, а также устрашение общества в целом, т. е. упрочение и удержание власти субъектами властных полномочий. Лишение свободы было применено к нему в нарушение права на справедливое судебное разбирательство и иных прав и свобод, гарантированных Конституцией РФ и Международным пактом о гражданских и политических правах.

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал» считает Павла Коршунова политическими заключёнными, требует прекращения его преследования по «террористической» статье и рассмотрения дела справедливым судом, в том числе с учетом применимых международно-правовых стандартов.

Признание лица политзаключённым не означает ни согласия Проекта «Поддержка политзаключённых. Мемориал» с его взглядами и высказываниями, ни одобрения его высказываний или действий.

Адвокаты: Ганженко Мария Александровна, Земчихин Вячеслав Валериевич.

Публикации в СМИ:

28 сентября 2022 года. 63.ru. В квартиру ворвался спецназ: публикуем видео задержания поджигателя мэрии Тольятти

23 мая 2023 года. ВолгаНьюс. Уголовное дело задержанного после поджога администрации Тольятти рассматривает военный суд

2 июля 2024 года. Засекин.ru. Противника мобилизации из Тольятти отправили на 13 лет в колонию строгого режима

31 июля 2024 года. ВолгаНьюс. Адвокат осуждённого за поджог администрации Тольятти подал апелляционную жалобу на приговор

Дата обновления справки: 06.12.2024 г.