«Как неожиданно»: арест шестого фигуранта «дела 26 марта»

9 июня Басманный районный суд заключил под стражу шестого фигуранта «дела 26 марта» Дмитрия Борисова, согласившись с доводами Следственного комитета.

— Я не видел Дударь с декабря (Наталья Дударь, судья Басманного районного суда Москвы. — Открытая Россия) , — поздоровался со своими знакомыми оппозиционный активист Ильдар Дадин. — Конечно, она сама должна сидеть на скамье подсудимых.

Дадин пришел в суд, чтобы поддержать Дмитрия Борисова — активиста движения «14%», обвиняемого в насилии над полицейским во время акции 26 марта. Увидеть судью, приговорившую его в декабре прошлого года к трем годам лишения свободы, у Ильдара не вышло — спустя 15 минут он поругался с приставом, и в зал его не пустили.

Следователь, вышедший с ходатайством об аресте, обратил внимание суда на то, что Борисов обвиняется в преступлении, предусматривающем наказание до пяти лет лишения свободы, отрицает вину и не раскаивается в содеянном. Вина активиста, по заверениям СК, подтверждается показаниями потерпевшего полицейского Ерохина и видеозаписями. «Обвиняемый пытался скрыться при задержании, длительное время не работает, не имеет источников дохода, зарегистрирован по несуществущему адресу. На свободе может скрыться, оказать давление на свидетелей, помешать всестороннему расследованию. В связи с невозможностью применить более мягкую меру пресечения прошу ходатайство об аресте удовлетворить», — торопливо проговаривал следователь стандартные фразы. Также он отметил, что преступление якобы было совершено «группой лиц», а его соучастники пока не установлены.

Прокурор немногословно поддержал представителя СК.

«По поводу того, что я пытался скрыться…», — начал говорить Борисов; Дударь прервала его и попросила выразить свою позицию по мере пресечения. «Конечно, я не согласен», — ответил он и рассказал, что во время задержания выглянул в окно и увидел «людей в форме, похожих на силовиков», но не поторопился открыть им дверь. «У нас форму можно купить в любом военторге. Откуда мне было знать, что это не бандиты», — убеждал судью обвиняемый, топчась по клетке. Слова следователя о его сопротивлении он назвал «полной ложью» и отметил, что никуда не собирается бежать. «Было бы вполне достаточно подписки о невыезде», — заключил он.

— У меня к вам есть пара вопросов. У вас есть серьезные заболевания? — обратилась к Борисову Дударь.

— Киста головного мозга. Перманентная, постоянная.

— Так перманентная или постоянная?

— Это ведь, кажется, одно и тоже.

— Когда последний раз были у врача?

— Я уже не помню. Больше года назад.

— Не нуждаетесь в лечении?

— Нет.

— Понятно — недоброжелательно заключила судья.

Адвокат обвиняемого Сафонов заверил суд, что его клиент не несет общественной опасности, и, находясь на свободе, не имеет ни желания, ни возможности давить на следствие. «Следователь сказал, что Дмитрий отрицает вину, однако это не соответствует действительности, так как он отказался от дачи показаний. Он не отрицает ни причастность, ни свою вину, и у него будет возможность объяснить произошедшее 26 марта 2017 года», — говорил защитник; он попросил избрать меру пресечения, не связанную с лишением свободы.

Коллега Сафонова Фомин обратился к материалам дела и напомнил, что во время задержания Борисова на митинге 26 марта его несли пять человек, а сам он находился «в горизонтальном положении лицом вверх». «В протоколе указано, что он сопротивлялся и вырывался, когда его несли полицейские, и таким образом задел кого-то из них. При этом состав статьи 318 УК такой, что он, условно говоря, должен был видеть перед собой сотрудника полиции, осознавать, что он выполняет свои обязанности и иметь прямой умысел на применение насилия», — утверждал адвокат. Он попросил приобщить к делу заявление матери обвиняемого, что она не против содержать у себя сына под домашним арестом, и поручительство правозащитника Льва Дмитриева.

Следователь и прокурор не возражали против документов и вновь заявили, что единственно возможная мера пресечения — арест.

Изучив материалы дела и взяв время подумать, Дударь согласилась с обвинением и арестовала Борисова до 8 августа. «Как неожиданно», — тихо проворчал из клетки обвиняемый.