Полное описание

Андина Ирина Михайловна, жительница Саранска, в прошлом – сотрудница полиции, в настоящее время – домохозяйка. Имеет на иждивении двух несовершеннолетних детей, которых воспитывает одна (вдова). Обвиняется по ч. 3 ст. 306 УК РФ («Заведомо ложный донос о совершении преступления с искусственным созданием доказательств обвинения», до 6 лет лишения свободы). Лишена свободы с момента задержания 29 июля 2022 года.

Моисеев Евгений Викторович, 6 марта 1984 года рождения, житель Пензы, в прошлом – капитан полиции, работал гендиректором юридической компании, обучается в ВУЗе, получая второе высшее образование. Имеет на иждивении двух несовершеннолетних детей.  Обвиняется по ч. 3 ст. 33, ч.3 ст. 306 УК РФ(«Руководство организованной группой лиц, совершившей заведомо ложный донос о совершении преступления с искусственным созданием доказательств обвинения», до 6 лет лишения свободы). Лишён свободы с момента задержания 29 июля 2022 года.

Фёдоров Василий Александрович, 1984 года рождения, житель Волгограда, в прошлом – старший лейтенант полиции, работал массажистом.  Был администратором Telegram-канала «Омбудсмен полиции», после ареста основателя канала Владимира Воронцова создал канал «Омбудсмен полиции 2». Обвиняется по ч. 3 ст. 33, ч. 3 ст. 306 УК РФ («Руководство организованной группой лиц, совершившей заведомо ложный донос о совершении преступления с искусственным созданием доказательств обвинения», до 6 лет лишения свободы). Лишён свободы с момента задержания 29 июля 2022 года.

Описание дела

В настоящее время мы не владеем всей информацией по делу и можем пользоваться только официальным заявлением ГУ МВД РФ, немногочисленными публикациями в СМИ и версией самих обвиняемых (в частности, из telegram-канала «Омбудсмен полиции 2», который завёл после ареста Воронцова Василий Фёдоров и где сейчас публикуются его письма из СИЗО и сведения о деле). В случае получения нами более полных и надёжных сведений и материалов, мы уточним свою позицию.

Это уголовное дело непосредственно связано с уголовным делом Владимира Воронцова, известного как «омбудсмен полиции», защищавшего права сотрудников правоохранительных органов. На него был заведён ряд уголовных дел, по итогам судебного рассмотрения которых он был приговорён к пяти годам лишения свободы. Проектом «Поддержка политзаключённых. Мемориал» он был признан политзаключённым.

По версии следствия, Андина 13 мая 2020 года подала ложное заявление в правоохранительные органы о вымогательстве со стороны Воронцова 30 тысяч рублей за нераспространение компрометирующих её интимных снимков. Спустя примерно две недели она подтвердила это, дав показания следствию. Моисеев и Фёдоров, объявленные организаторами преступной группы, подговорили её к этому шагу и разработали план.

Все трое фигурантов дела являются бывшими сотрудниками правоохранительных органов, поддерживавшими деятельность Воронцова. В ходе суда над Воронцовым сенсацию произвело выступление 20 октября 2021 года Ирины Андиной, «потерпевшей» по одному из вменённых Воронцову эпизодов, которая заявила, что оперативники уговорили её дать ложные показания на Воронцова в обмен на материальные блага и восстановление на службе. В качестве доказательства ею были представлены аудиозаписи разговоров с оперативниками. Выступивший также в качестве свидетеля Моисеев подтвердил (аудиозапись его показаний в суде опубликована в интернете) сказанное Андиной. Он сообщил суду, что все трое фигурантов дела совместно организовали «операцию по внедрению» Андиной в число свидетелей по делу Воронцова с целью защиты последнего и разоблачения сотрудников УСБ, фабрикующих его дело. По его словам, бывшая сотрудница полиции из Саранска Андина умышленно пожаловалась в соцсети, что Воронцов, взявшись представлять её интерес в гражданском процессе, получил от неё в качестве оплаты 30 000 рублей, но работал плохо и суд был проигран. Кроме того, он якобы намекал, что может опубликовать её интимные фото. По словам Андиной и Моисеева, на следующий день после её публикации к ней в Саранск прилетели столичные оперативники и стали уговаривать её срочно написать на Воронцова заявление и ехать с ними в Москву, чтобы дать показания в обмен на личные блага. Моисеев также сообщил, что сотрудники уговорами посулами и угрозами вынудили Андину трижды переписывать её заявление (13, 18 и 24 мая 2020 года, в деле фигурирует только одно, наиболее жёсткое, датированное 24 мая), каждый раз ужесточая обвинения в адрес Воронцова: от неэтичного поведения и «скользких намёков» до прямого сообщения о состоявшемся вымогательстве и передаче денег Воронцову за непубликацию снимков. Причём в последний раз заявление было переписано, по их словам, уже после очной ставки с Воронцовым, во время которой следователь дал Андиной зачитать написанную им бумагу с её «показаниями». По утверждению Андиной, именно в этих показаниях впервые появилось утверждение о состоявшемся вымогательстве, после чего пришлось переписывать и её предыдущее заявление.

В опубликованном в тот же день Василием Фёдоровым видеосюжете также подробно рассказывается об этой «операции». Там же приводятся фрагменты аудиозаписей разговоров Андиной с оперативниками и начальником отдела кадров МВД Мордовии (если доверять атрибуции, которую приводят обвиняемые). Ещё одна аудиозапись опубликована на канале «Омбудсмен полиции 2». Из слов сотрудников МВД в этом случае вполне явственно следует, что дача показаний против Воронцова является условием восстановления Андиной на службе.

Согласно утверждениям обвиняемых, в действительности, интимные фотографии Андиной разместил в сети гораздо раньше другой человек, из-за чего Андина и была уволена из МВД (этот подтверждается материалами об увольнении и решением Саранского городского суда). Воронцов же оказывал ей юридическую помощь, когда она пыталась опротестовать своё увольнение в суде, а деньги являлись его гонораром.

По словам адвоката Воронцова Ирины Гриненко, суд допрашивал Андину в течение семи заседаний, на первых четырёх она подтверждала свои обвинения в адрес Воронцова и лишь на пятом отказалась от своих показаний, рассказав историю о «внедрении». Это обстоятельство может вызывать определённые сомнения в версии обвиняемых, но не опровергает её.

Итогом выступления Андиной в суде стало решение СК РФ о дополнительной проверке доказательств по делу Воронцова. В ходе суда прокуратура отказалась от 9 из 14 предъявленных Воронцову эпизодов обвинения. Тем не менее, 2 августа 2022 года Люблинский суд Москвы признал его виновным по остальным эпизодам и назначил наказание в виде пяти лет лишения свободы.

Не оставляющие попыток добиться оправдания Воронцова его защитники из числа бывших сотрудников правоохранительных органов продолжили собственное расследование обстоятельств обвинений Воронцова и  26 июля 2022 года опубликовали очередную часть расследования по основному из оставшихся в его деле эпизодов.

28 июля 2022 года, накануне вынесения приговора Воронцову, всех троих фигурантов задержали, предъявив обвинение по ч.3 ст. 306 УК РФ. Фёдорову и Моисееву при этом вменены организация или руководство группой, Андина признана лишь исполнителем.

30 июля 2022 года Тверской районный суд Москвы выбрал для всех троих меру пресечения в виде содержания под стражей. Мосгорсуд, рассмотрев апелляции всех фигурантов, утвердил постановления Тверского суда. После этого суд ещё дважды продлевал всем троим содержание под стражей.

По неподтверждённым сообщениям фигурантов дела, следствие демонстрирует нежелание разбираться в фактической стороне дела, а суды допускают серьёзные процессуальные нарушения. Так следствию якобы не удалось провести экспертизу изъятых у Моисеева, Фёдорова и Андиной сотовых телефонов, «поскольку на них установлены пароли, а некоторые оказались разряжены». Также оно не смогло исследовать изъятые у Моисеева, Андиной и Фёдорова ноутбуки, т.к. содержащийся на них объем информации составляет 3,6 Тб, а у МВД нет носителей информации с таким объёмом памяти. Нам неизвестно, обращались ли фигуранты к следствию с ходатайством об исследовании их устройств, но в других письмах они апеллируют к тому, что в их переписке между собой и на их устройствах есть доказательства их искренних намерений восстановить законность в деле Воронцова, а также записи разговоров с сотрудниками УСБ, изобличающие тех в фабрикации дела.

По их словам, жалоба Моисеева на возбуждение уголовного дела не рассмотрена более 4 месяцев. Судебное заседание о продлении меры пресечения проводилось в отсутствии адвокатов Моисеева и Андиной и т.д.

В декабре 2022 года Тверской суд Москвы ограничил срок ознакомления Евгения Моисеева с материалами уголовного дела, обвинив того в затягивании процедуры. При этом следователь был у Моисеева в СИЗО всего 2 рабочих дня за 1,5 месяца. Ходатайства Моисеева о предоставлении ему времени на подготовку своей позиции и о предоставлении адвоката были отклонены судом без объяснения причин.

24 января 2023 года судья Пресненского районного суда Москвы Елена Абрамова начала рассмотрение дела. Подсудимые ходатайствовали о передаче дела в суды Мордовии, поскольку в обвинительном заключении сказано, что Андина написала и передала сотрудникам ложное заявление на Воронцова в своём городе Саранске. Однако судья сочла, что дело подсудно Тверскому районному суду, на территории подсудности которого находится ГСУ (где Андина позднее подписывала протоколы допросов). Это противоречит судебной практике Мосгорсуда о том, что местом совершения преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 306 УК РФ, является место передачи заведомо ложного заявления сотруднику полиции (апелляционное постановление Мосгорсуда от 31 июля 2017 г. N 10-12590/2017). Попутно судья Абрамова продлила арест Моисеева и Федорова на полгода.

В Тверской суд дело поступило только спустя 4 месяца – 19 мая 2023 года. С 5 июня по 11 июля четыре судебных заседания были отложены из-за отсутствия государственного защитника Федорова и два – отсутствия свидетелей.

Признаки политической мотивации и незаконности лишения свободы

В контексте ложных заявлений Андиной могут быть вменены два действия: подача заявления о преступлении Воронцова и дача показаний следователю, зафиксированных протоколом допроса. Преступление по ст. 306 УК РФ («Заведомо ложный донос») заканчивается в момент его совершения, в данном случае – подписания Андиной заявления. Дача ложных показаний следствию квалифицируется по ст. 307 УК («Дача заведомо ложных показаний»). Это понимание соответствует п. 20  Постановления ВС РФ №20 от 28 июня 2022: «Действия лица, совершившего заведомо ложный донос и впоследствии давшего заведомо ложные показания в ходе производства по уголовному делу, возбужденному по его заявлению, квалифицируются по совокупности преступлений, предусмотренных статьями 306 и 307 УК РФ». В случае квалификации заявления, как «просто» доноса по ч. 1 ст. 306 УК РФ, срок давности за это преступление, как преступления небольшой тяжести – два года с момента совершения. То есть в этом случае срок давности с 13 мая 2020 года уже истёк бы. То же можно было бы сказать, если бы было заведено дело по ст. 307 УК РФ за дачу ложных показаний. Но по этой статье даже не было заведено дело, видимо, в связи с тем, что в соответствии с примечанием к этой статье в УК, при добровольном заявлении о ложности показаний в суде виновный освобождается от ответственности. Дело, однако, было возбуждено по ч.3 ст. 306 УК РФ – «донос с искусственным созданием доказательств обвинения». Это преступление средней тяжести, по которому срок давности больше. Под искусственным созданием доказательств обычно подразумеваются подбрасывание потерпевшему орудий или предметов преступления, оставление на месте происшествия принадлежащих потерпевшему личных документов или вещей, подделка документов, подговор и подготовка ложных свидетелей для суда. Ни заявление Андиной, ни тем более составленный следователем протокол её допроса (как на том настаивает следствие) не являются «искусственно созданными доказательствами». В качестве доказательств упоминается также её электронная переписка с Воронцовым с договорённостью о передаче ему 30 000 рублей, якобы продемонстрированная Андиной следователю. Однако, как стало известно впоследствии, Андина действительно заплатила Воронцову некоторую сумму за юридические услуги, и переписка, скорее всего, является подлинной, а не «искусственно созданной». А то, что следователь без дополнительных аргументов принял её за доказательство вымогательства, целиком лежит на его профессиональной совести. «Подговорить» себя саму она очевидно не могла. Соответственно, на наш взгляд, Андина на сегодняшний день не может нести никакой уголовной ответственности.

• Любое преступление имеет мотивы и цели. В соответствии с УК РФ они должны быть рассмотрены судом не менее тщательно, чем действия человека. Практически все юристы, комментирующие текст статьи 306 УК РФ, сходятся во мнении, что целью ложного доноса о преступлении, исходя из текста статьи, является привлечение потерпевшего (в данном случае – Воронцова) к уголовной ответственности. Этим ложный донос о преступлении отличается от «клеветы, соединённой с обвинением лица в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления» (ч. 5 ст. 128.1 УК РФ), которая имеет целью унижение чести и достоинства. Однако целью фигурантов дела, по их словам, являлось не привлечение Воронцова к ответственности, а напротив – его оправдание, снятие с него ложных, на их взгляд, обвинений. Тем не менее, ни следствие, ни состоявшиеся суды по мерам пресечения не стали учитывать это обстоятельство. В конечном счёте, оценку действий обвиняемых с учётом их мотивов и целей должен будет дать суд, который будет рассматривать дело по существу. Тем не менее, и в данный момент, учитывая известные обстоятельства, мы расцениваем длительное (12 месяцев) содержание фигурантов под стражей, как явно избыточную репрессивную меру, непропорциональную предполагаемой общественной опасности их действий и общественно полезным мотивам обвиняемых, связанным с противодействием фабрикации уголовного дела против Воронцова.

• Важным обстоятельством является то, что подала заявление и дала показания Андина после общения с оперативниками, убеждавшими её сделать это. Если приведённые в фильме «Спасти омбудсмена полиции» скриншоты её первой публикации в чате, привлёкшей внимание оперативников, являются подлинными, то в этом тексте нет прямых обвинений в адрес Воронцова, а есть лишь жалобы на некачественное исполнение им юридических функций, а также предположение о вымогательстве с его стороны. Андина пишет, что сперва не поняла, а потом лишь предположила, что Воронцов вымогал у неё деньги. Вряд ли это можно назвать серьёзным доказательством его вины и «ложным доносом». После общения с оперативниками и следствием обвинения в адрес Воронцова с её стороны приобрели форму конкретных утверждений. То есть у нас есть основания предположить, что ложный донос был совершён по прямому наущению следствия. Доступные нам материалы не дают возможности оценить соотношение влияния на содержание заявления Андиной оперативников УСБ и объявленных организаторами преступления Фёдорова и Моисеева, но явное уклонение следствия от оценки ответственности сотрудников УСБ демонстрирует его пристрастность и дополнительно, с одной стороны, ставит под сомнение вину обвиняемых, а с другой, даёт основания видеть в преследовании обвиняемых политический мотив .

• Парадоксальность ситуации заключается в том, что фигуранты совершили действия, возможно, нарушающие закон, ради восстановления справедливости правосудия. Являясь бывшими сотрудниками правоохранительных органов, они вряд ли не знали иных, более прямых и законных путей достижения справедливости. Однако именно это обстоятельство вполне может подтверждать их собственные слова о том, что их действия были продиктованы разочарованностью в российской правоохранительной системе, неверием в то, что преодоление противодействия коррумпированной и ангажированной системы может быть достигнуто чисто юридическими средствами.

Мы полагаем, что преследование обвиняемых имеет политический мотив. Фактически, дело было возбуждено после саморазоблачения обвиняемых, сыгравшего в пользу Воронцова, уже признанного нами политзаключённым.

Дело против Андиной, Фёдорова и Моисеева по своему содержанию, и общественному резонансу неразрывно связано с делом Воронцова. По сути, это дело непосредственно связано с проблемами защиты прав сотрудников правоохранительной системы. Дело Воронцова – не первое уголовное дело против силовиков, раскрывавших нелицеприятную информацию о бесправии, царящем в правоохранительной системе (дела Дымовского, Матвеева и пр.). Фактически, фигуранты дела продолжили дело Воронцова по защите прав сотрудников правоохранительных органов, только уже в отношении его самого. С другой стороны, мы знаем об усиливающемся давлении власти на интернет, «охоте» на администраторов оппозиционных, правозащитных и просто независимых пабликов.

Учитывая все это, описанные выше юридические противоречия и вероятные процессуальные нарушения, явную непропорциональность лишения свободы предполагаемой общественной опасности действий обвиняемых, избирательность их преследования, мы видим в преследовании и лишении свободы явные признаки незаконности и политической мотивации прекращения публичной активности обвиняемых в защиту Воронцова и, в целом, недопущения создания прецедента защиты прав полицейских и полицейскими, удержания контроля над силовой корпорацией. Но в связи с отсутствием материалов дела не имеем достаточной информации для признания политзаключенными. Мы продолжим следить за делом и оставляем за собой право при возможности изучения материалов принять дополнительные решения.

Включение людей в список лиц, подвергающихся уголовному преследованию, в котором с большой вероятностью присутствуют признаки политической мотивации и серьёзного нарушения закона, не означает их признания политзаключёнными. Равно включение людей в такой список не означает ни согласия с их взглядами и высказываниями, ни одобрения их высказываний или действий.

Публикации в СМИ

Медиазона. Криволингус на контроле у Колокола. Как сторонники «омбудсмена полиции» обманули следствие, чтобы доказать фальсификации в его деле // http://zona.media/article/2021/10/22/vorontsov

Lenta.ru. «Не дашь показания — сама сядешь»/ Свидетели признались в оговоре омбудсмена полиции. // http://lenta.ru/articles/2022/02/08/omb

Дата обновления справки: 25.08.2023 г.