Глебов Арсений Николаевич

Полное описание

По версии следствия, через несколько недель после начала полномасштабной российской военной агрессии, Глебов, находясь в Армении, обратился к военному атташе Украины в этой стране с просьбой посодействовать во вступлении в «Интернациональный легион», чтобы воевать против России на стороне Украины. Глебов получил отказ от военного атташе, но при этом «неустановленные следствием лица» порекомендовали ему выехать в другую страну и получить украинскую визу там. 14 апреля 2022 года Глебов вернулся в Россию, чтобы подготовить все необходимые документы для последующего выезда из страны (загранпаспорт, международные водительские права). Затем, по имеющейся информации, 18 мая 2022 года Арсений Глебов собирался вылететь в Грузию, однако его задержали в московском аэропорту. По словам его сестры, Глебова вынудили (вероятно, задержавшие его силовики) купить на свои деньги билет до Казани, где по прилете Арсения задержали. На следующий день у него дома провели обыск в рамках уголовного дела о склонении к массовым беспорядкам и обязали явиться 20 мая на допрос в качестве свидетеля. Информация об обстоятельствах указанного дела у нас в данный момент отсутствует. В июне 2022 года Глебов снова попытался вылететь из России, на этот раз — в Армению. В аэропорту «Внуково» его задержали сотрудники ФСБ.

С собой он якобы вёз рации, запчасти для «УАЗа», видеокамеры, микрофоны, книгу Александра Невзорова и кольцо с нацистской свастикой. . Мужчину доставили в Казань, где 29 июня 2022 года суд отправил его в СИЗО по обвинению в «покушении на участие на территории иностранного государства в вооруженном формировании в целях, противоречащих интересам РФ» (ст. 30, ч. 2 ст. 208 УК РФ). В июле того же года стало известно, что против Глебова также завели дело о «публичном распространении заведомо ложной информации об использовании Вооружённых сил РФ по мотивам политической ненависти и вражды» (п. «д» ч. 2 ст. 207.3 УК РФ), основанием для обвинения послужили комментарии Арсения на YouTube с обращением в адрес президента Украины Владимира Зеленского, в котором он написал, что «готов выполнять любую работу, которая приблизит победу Украины», а также обещал «приехать в любую точку Украины на автомобиле в течение недели с момента получения транзитной визы».

25 июля 2023 года Вахитовский районный суд Казани в очередной раз продлил срок содержания Глебова в СИЗО, на этот раз сразу на шесть месяцев, хотя защита ходатайствовала о его переводе под домашний арест, ссылаясь на то, что мама Глебова готова предоставить своё жильё и согласна содержать сына.

После возбуждения уголовного дела Арсения Глебова внесли в список экстремистов и террористов Росфинмониторинга.

В беседе с журналистами Глебов заявил, что полностью отрицает свою вину: «Я просто ехал в Армению, все, что было дальше — выдумано следствием!» — сказал он, пообещав предоставить доказательства своей невиновности в ходе судебного следствия. На вопрос, «как же он тогда оказался на скамье в суде», Глебов ответил: «Меня просто забрали сотрудники ФСБ».

13 июля 2023 года уголовное дело поступило в Вахитовский районный суд Казани и в настоящее время судья Руфина Дарвиновна Газизова продолжает его рассмотрение.

Основания признания политзаключённым

Неправовой характер ст. 207.3 УК РФ

Через неделю после начала полномасштабного российского вторжения в Украину, 4 марта 2022 года, Государственная Дума РФ в чрезвычайном порядке (не в виде отдельных законопроектов, а путём внесения поправок в другие, уже принятые в первом чтении) приняла законы о внесении изменений в Кодекс об административных правонарушениях и Уголовный кодекс. Эти законы запрещают призывы к санкциям, распространение фейков о российских вооружённых силах, их дискредитацию, а также призывы к «воспрепятствованию их использования». В тот же день законы одобрил Совет Федерации РФ, и уже вечером их подписал президент. Поправки вступили в силу со дня официального опубликования — 4 марта 2022 года.

Состав преступления, предусмотренного новой ст. 207.3 УК РФ, сформулирован следующим образом: «Публичное распространение под видом достоверных сообщений заведомо ложной информации, содержащей данные об использовании Вооружённых Сил Российской Федерации в целях защиты интересов Российской Федерации и её граждан, поддержания международного мира и безопасности, а равно содержащей данные об исполнении государственными органами Российской Федерации своих полномочий за пределами территории Российской Федерации в указанных целях».

Мы полагаем, что эта статья противоречит как российской Конституции и международным обязательствам РФ, так и базовым принципам права.

Согласно ст. 19 Международного пакта о гражданских и политических правах, «Каждый человек имеет право беспрепятственно придерживаться своих мнений, … имеет право на свободное выражение своего мнения; это право включает свободу искать, получать и распространять всякого рода информацию и идеи, независимо от государственных границ, устно, письменно или посредством печати или художественных форм выражения или иными способами по своему выбору».

Ограничения пользования этими правами «должны быть установлены законом и являться необходимыми: для уважения прав и репутации других лиц; для охраны государственной безопасности, общественного порядка, здоровья или нравственности населения».

Аналогичные гарантии содержатся в ст. 29 Конституции РФ, гарантирующей свободу мысли и слова. Ограничения этих свобод связаны с запретом пропаганды или агитации, возбуждающих социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду, пропаганду социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства, а также с государственной тайной.

Согласно ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, «права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства».

Ограничения свободы выражения, установленные ст. 207.3 УК РФ, со всей очевидностью не служат тем целям, для достижения которых такие ограничения могли бы быть установлены.

Важно отметить, что ограничение свободы выражения не предусмотрено законом даже в условиях военного положения, при котором, согласно пп. 5 и 15 п.2 ст. 7 ФКЗ «О военном положении», допускается лишь введение «военной цензуры за почтовыми отправлениями и сообщениями, передаваемыми с помощью телекоммуникационных систем, контроля за телефонными переговорами» и «приостановление деятельности политических партий, других общественных и религиозных объединений, ведущих пропаганду и (или) агитацию, а равно иную деятельность, подрывающую в условиях военного положения оборону и безопасность Российской Федерации». Тем более нет оснований для подобных ограничений в ситуации, когда военное положение не введено.

Не менее значимо то, что сами по себе формулировки статьи не позволяют заранее определить, какие высказывания являются правомерными, а какие запрещёнными. Гражданин не может заранее знать, какие его высказывания, какая информация могут быть сочтены в данном контексте ложными, подпадающими под действие этой нормы.

На этот счёт Конституционный Суд РФ высказывал своё мнение в ряде правовых позиций. Согласно им неоднозначность, неясность и противоречивость регулирования закона недопустимы, поскольку, препятствуя надлежащему уяснению его содержания, открывают перед правоприменителем возможности неограниченного усмотрения, ослабляющего гарантии конституционных прав и свобод (в частности, постановления КС от 20 декабря 2011 года № 29-П, от 2 июня 2015 года № 12-П, от 19 июля 2017 года № 22-П).

Фактически нормы ст. 207.3 УК РФ позволяют преследовать за высказывание любого мнения о использовании Вооружённых Сил РФ и деятельности её государственных органов за границей. Суждения о том, имеют ли упомянутые в статье действия цели «защиты интересов Российской Федерации и её граждан, поддержания международного мира и безопасности» или нет, по своей природе являются оценочными, то есть выражают мнение.

Но даже и применительно к сведениям, т.е. высказываниям о фактах, в условиях ведения военных действий и конкуренции противоречивой информации из разных источников исключительно сложно судить об их правдивости или ложности. Тем более невозможно установление заведомости, т.е. умысла на распространение ложных сведений.

Упомянутые органические дефекты ст. 207.3 УК РФ определяют её неправовой характер, вследствие которого даже её добросовестное применение является недопустимым. Однако и сам факт срочного внесения указанной статьи в Уголовный кодекс немедленно после начала полномасштабной вооружённой агрессии против Украины, и сопровождавшая её рассмотрение и принятие риторика официальных лиц, и, главное, контекст её применения — ведущиеся боевые действия и сопутствующая им государственная военная пропаганда — исключают подобную добросовестность. В ситуации, когда единственными правдивыми сведениями и оценками объявляются сведения и оценки официальных российских источников, не только оправдывающих агрессивную войну и отрицающих многочисленные свидетельства гибели мирных жителей в результате российских ударов и военных преступлений, совершаемых российскими силами, но и запрещающих называть события, с любой точки зрения, являющиеся войной, словом «война», применение этой неправовой по своей природе статьи УК также имеет исключительно недобросовестный и неправовой характер. Основанием для уголовного преследования становятся как правомерные мнения, оценивающие войну и связанные с ней обстоятельства, так и утверждения о задокументированных и подтверждённых фактах.

Квалифицирующие признаки части 2 этой статьи, предусматривающей ужесточение наказания вплоть до 10 лет лишения свободы, зачастую носят субъективный характер, так пункт «д» предусматривает наличие «мотива политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо мотива ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы». В современных условиях доказывание присутствия такого мотива сводится к простой декларации следствием его наличия. Вместе с тем, исходя из того, что любое выступление против войны само по себе является общественно полезным и не имеет вовсе никакой общественной опасности, ни один из квалифицирующих признаков, если он не образует самостоятельного состава преступления, не может рассматриваться как усиливающий общественную опасность деяния. 

Исходя из изложенного, Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал» считает, что ст. 207.3 УК РФ носит антиправовой характер, создана для осуществления политических репрессий против критиков власти и должна быть отменена. Любые преследования по этой статье являются неправомерными и должны быть прекращены.

Все вышесказанное в полной мере относится к делу Арсения Глебова. В силу отсутствия доступа к материалам дела, у нас нет точной информации о том, какие именно инкриминируемые ему высказывания стали основанием для предъявления обвинения по ст. 207.3 УК РФ. В любом случае, комментарий «готов выполнять любую работу, которая приблизит победу Украины», а также обещание приехать в любую точку Украины на автомобиле в течение недели с момента получения транзитной визы, даже если авторство Глебова будет доказано, не могут быть основанием для уголовного преследования, поскольку данные высказывания очевидным образом не содержат никаких недостоверных фактов о российской армии. Более того, в них выражается готовность оказать поддержку государству, которое само борется с агрессией. Однако, даже если основанием для возбуждения уголовного дела послужили иные высказывания, приписываемые Глебову, то в силу антиправового характера ст.207.3 уголовное преследование всё равно является заведомо незаконным.

Несостоятельность обвинения по ч.3 ст. 30 ч. 2 ст. 208 УК РФ

Данное дело стало очередным в серии преследований россиян за предполагаемые попытки присоединиться к Вооружённым силам Украины после начала российским правительством полномасштабной войны против этой страны в феврале 2022 года. Большое количество таких дел в настоящее время квалифицируется по статье о государственной измене (после включения в её состав перехода на сторону противника), но Арсения Глебова преследуют за приготовление к «участию на территории иностранного государства в вооруженном формировании, не предусмотренном законодательством данного государства, в целях, противоречащих интересам Российской Федерации», поскольку инкриминируемое ему деяние произошло до вступления в силу новой редакции ст. 275 УК РФ («Государственная измена»)

2 марта 2022 года Генеральная Ассамблея ООН своей резолюцией констатировала, что война Российской Федерации против Украины нарушает п. 4 ст. 2 Устава ООН и является применением государством вооружённой силы против суверенитета, территориальной неприкосновенности или политической независимости другого государства, то есть агрессией.

В 1946 году Международный военный трибунал постановил, что агрессия является «высшим международным преступлением». Ст. 51 Устава ООН подтверждает «неотъемлемое право на индивидуальную или коллективную самооборону, если произойдёт вооружённое нападение» на независимое государство.

Таким образом, с точки зрения международного права военные действия РФ против Украины незаконны и преступны, а действия Украины по защите от агрессии — законны и обоснованы.

«Интернациональный легион» приравнивается в деле Глебова к «вооружённому формированию, не предусмотренному законодательством» иностранного государства, действующему «в целях, противоречащих интересам Российской Федерации», однако общеизвестно, что «Интернациональный легион» является добровольческим подразделением иностранных граждан, непосредственно входящим в состав ВСУ. Он был создан в феврале 2022 года по указу президента Украины Владимира Зеленского для отражения российского вторжения, следовательно никак не может считаться незаконным, тем более, что вопрос о законности функционирования таких добровольческих отрядов в принципе не охватывается компетенцией российских правоохранительных органов. «Интернациональный легион» является легитимной военной организацией, подчиняющейся верховной власти независимого государства, существование и правовой статус которой прямо предусмотрены украинским законодательством.. Таким образом, отсутствуют какие-либо основания для обвинения Глебова в приготовлению к участию в вооружённом формировании, не предусмотренном законодательством Украины.

Также стоит критически отнестись к тому, что, по утверждению следствия, деятельность «Интернационального легиона» имеет цели, противоречащие интересам Российской Федерации. С нашей точки зрения, как раз принятие решения о начале войны против Украины, вопиюще противоречащее международному и российскому законодательству, имело самые разрушительные последствия в самых различных сферах не только для Украины, но и для самой России. Долговременные негативные последствия преступных решений руководства РФ об осуществлении агрессии против Украины в период с 2014 года и по настоящее время позволяют охарактеризовать эти действия как прямо противоречащие интересам Российской Федерации. Развязывание Россией полномасштабной войны в 2022 году, противоречит международному праву и является преступлением согласно национальному законодательству РФ (в частности, ст. 353 УК РФ — «планирование, подготовка, развязывание или ведение агрессивной войны»).В то же время, действия по противодействию агрессивной политике нынешнего руководства Российской Федерации можно расценивать как направленные на её благо и защиту её интересов

Исходя из этого, по нашему мнению, не должно признаваться преступным и участие граждан Российской Федерации в военных действиях на стороне Украины и защите её от агрессии, если оно соответствует ряду условий, также установленных международным правом. В соответствии с ним, единственной запрещённой формой участия иностранца в боевых действиях является наёмничество, критерии которого определяет Международная Конвенция о борьбе с вербовкой, использованием, финансированием и обучением наёмников от 4 декабря 1989 года и протоколы к ней. Предполагаемые участники «Интернационального легиона» под эти критерии не попадают.

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал», продолжающий работу ликвидированного государством Правозащитного центра «Мемориал», согласно международному руководству по определению понятия «политический заключённый», находит, что уголовное дело против Арсения Глебова является политически мотивированным, направленным на устрашение противников агрессивной войны, т. е. упрочение и удержание власти субъектами властных полномочий. Лишение свободы было применено к нему в нарушение права на справедливое судебное разбирательство и иных прав и свобод, гарантированных Конституцией РФ, Международным пактом о гражданских и политических правах, Европейской конвенцией о защите прав человека и основных свобод. Мы считаем, что преследование людей за их антивоенную позицию связано исключительно с их политическими взглядами и осуществлением ими свободы высказывания.

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал» считает Арсения Глебова политическим заключённым и требует прекращения его уголовного преследования.

Признание человека политзаключённым не означает ни согласия Проекта «Поддержка политзаключённых. Мемориал» с его взглядами и высказываниями, ни одобрения его высказываний или действий.

Публикации в СМИ:

«БИЗНЕС Online». 25 июля 2023 года. «Рвался воевать против РФ, писал письма Зеленскому: в Казани судят 29-летнего “фаната” Невзорова»

Дата обновления справки: 02.05.2024 г.