Камина Солим Абалович

Полное описание

По версии обвинения, Камина является автором страницы в VK «Нэйджад-Амунхепсэт Таргариэн», основным контентом которой были репосты публикаций украинских и российских оппозиционных СМИ, посвящённые войне в Украине. Страница была заблокирована на территории РФ решением Генпрокуратуры № 27-31-2022/Ид4465-22 от 5 апреля 2022 года. На момент проведения лингвистической экспертизы (сентябрь 2024 года) аккаунт «Нэйджад-Амунхепсэт Таргариэн» имел 1026 друзей и 177 подписчиков. 

Непосредственным поводом для возбуждения уголовного дела стал репост, сделанный, по данным следствия, 28 апреля 2023 года в 6:34 утра, и последующие комментарии к нему. В этот день на странице была размещена публикация «Украинской правды», начинающаяся словами «В Умани российская ракета разрушила многоэтажку». Публикация по своему содержанию мало чем отличалась от других постов на этой странице, в том числе тех, которые размещались в этот же день. Вероятно, внимание правоохранительных органов привлекли последующие события — эту публикацию перепостили двое пользователей VK, в том числе «Кіра Івлєва». На следующий день под репостом на странице «Кіра Івлєва», пользователи «Николай Шинкарюк» и «Нэйджад-Амунхепсэт Таргариэн» вступили в достаточно эмоциональную дискуссию о войне в Украине. Комментарии, сделанные в ходе этой дискуссии пользователем «Нэйджад-Амунхепсэт Таргариэн», вероятно, и привели в конечном итоге к возбуждению уголовного дела. Всего «Нэйджад-Амунхепсэт Таргариэн» оставил под этой публикацией несколько комментариев, в которых резко критиковал действия РФ в Украине, в частности, вооружённые силы РФ, а также российскую пропаганду.

6 августа 2024 года следователь следственного отдела по Басманному району следственного управления по Центральному административному округу ГСУ СК РФ по Москве лейтенант юстиции Поморцева А. О. вынесла постановление о назначении лингвистической судебной экспертизы. Она проводилась в ФБУ РФЦСЭ имени профессора А. Р. Шляхова при Минюсте России с 2 по 30 сентября 2024 года. Эксперты Анищук Полина Олеговна и Домницкая Елена Алексеевна пришли к выводу, что «в представленной на персональной странице Камина С.А. публикации от 28.04.2023 <…> и комментариях Камина С.А. от 29.04.2023— 30.04.2023 <…> содержится совокупность лингвистических и психологических признаков убеждения адресата в негативном характере целей использования Вооружённых Сил Российской Федерации (т.е. дискредитации)».

7 октября 2024 года следователь того же следственного отдела майор юстиции Юрин В. В. вынес постановление о возбуждении в отношении Камина уголовного дела по п. «д» ч. 2 ст. 207.3 УК РФ («Публичное распространение заведомо ложной информации об использовании Вооружённых Сил РФ по мотивам политической ненависти или вражды»). 

СМИ сообщали, что 7 октября в квартире Камина провели обыск, во время которого силовики били его электрошокером. На следующий день Басманный районный суд Москвы заключил Солима Камина под стражу. 

В ходе первых допросов Солим Камина признал, что является автором страницы «Нэйджад-Амунхепсэт Таргариэн», а также свою вину по предъявленным обвинениям.

Основания признания политзаключённым

Неправовой характер ст. 207.3 УК РФ

Через неделю после начала полномасштабного российского вторжения в Украину, 4 марта 2022 года, Государственная Дума РФ в чрезвычайном порядке (не в виде отдельных законопроектов, а путём внесения поправок в другие, уже принятые в первом чтении) приняла законы о внесении изменений в Кодекс об административных правонарушениях и Уголовный кодекс. Эти законы запрещают   призывы к санкциям, распространение фейков о российских вооружённых силах, их дискредитацию, а также призывы к «воспрепятствованию их использования». В тот же день законы одобрил Совет Федерации РФ, и уже вечером их подписал президент. Поправки вступили в силу со дня официального опубликования — 4 марта 2022 года.

Состав преступления, предусмотренного новой ст. 207.3 УК РФ, сформулирован следующим образом: «Публичное распространение под видом достоверных сообщений заведомо ложной информации, содержащей данные об использовании Вооружённых Сил Российской Федерации в целях защиты интересов Российской Федерации и её граждан, поддержания международного мира и безопасности, а равно содержащей данные об исполнении государственными органами Российской Федерации своих полномочий за пределами территории Российской Федерации в указанных целях».

Мы полагаем, что эта статья противоречит как российской Конституции и международным обязательствам РФ, так и базовым принципам права.

Согласно ст. 19 Международного пакта о гражданских и политических правах, «Каждый человек имеет право беспрепятственно придерживаться своих мнений, … имеет право на свободное выражение своего мнения; это право включает свободу искать, получать и распространять всякого рода информацию и идеи, независимо от государственных границ, устно, письменно или посредством печати или художественных форм выражения или иными способами по своему выбору».

Ограничения пользования этими правами «должны быть установлены законом и являться необходимыми: для уважения прав и репутации других лиц; для охраны государственной безопасности, общественного порядка, здоровья или нравственности населения».

Аналогичные гарантии содержатся в ст. 29 Конституции РФ, гарантирующей свободу мысли и слова. Ограничения этих свобод связаны с запретом пропаганды или агитации, возбуждающих социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду, пропаганду социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства, а также с государственной тайной.

Согласно ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, «права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства».

Ограничения свободы выражения, установленные ст. 207.3 УК РФ, со всей очевидностью не служат тем целям, для достижения которых такие ограничения могли бы быть установлены.

Важно отметить, что ограничение свободы выражения не предусмотрено законом даже в условиях военного положения, при котором, согласно пп. 5 и 15 п.2 ст. 7 ФКЗ «О военном положении», допускается лишь введение «военной цензуры за почтовыми отправлениями и сообщениями, передаваемыми с помощью телекоммуникационных систем, контроля за телефонными переговорами» и «приостановление деятельности политических партий, других общественных и религиозных объединений, ведущих пропаганду и (или) агитацию, а равно иную деятельность, подрывающую в условиях военного положения оборону и безопасность Российской Федерации». Тем более нет оснований для подобных ограничений в ситуации, когда военное положение не введено.

Не менее значимо то, что сами по себе формулировки статьи не позволяют заранее определить, какие высказывания являются правомерными, а какие запрещёнными. Гражданин не может заранее знать, какие его высказывания, какая информация могут быть сочтены в данном контексте ложными, подпадающими под действие этой нормы.

На этот счёт Конституционный Суд РФ высказывал своё мнение в ряде правовых позиций. Согласно им неоднозначность, неясность и противоречивость регулирования закона недопустимы, поскольку, препятствуя надлежащему уяснению его содержания, открывают перед правоприменителем возможности неограниченного усмотрения, ослабляющего гарантии конституционных прав и свобод (в частности, постановления КС от 20 декабря 2011 года № 29-П, от 2 июня 2015 года № 12-П, от 19 июля 2017 года № 22-П).

Фактически нормы ст. 207.3 УК РФ позволяют преследовать за высказывание любого мнения о использовании Вооружённых Сил РФ и деятельности её государственных органов за границей. Суждения о том, имеют ли упомянутые в статье действия цели «защиты интересов Российской Федерации и её граждан, поддержания международного мира и безопасности» или нет, по своей природе являются оценочными, то есть выражают мнение.

Но даже и применительно к сведениям, т.е. высказываниям о фактах, в условиях ведения военных действий и конкуренции противоречивой информации из разных источников исключительно сложно судить об их правдивости или ложности. Тем более невозможно установление заведомости, т.е. умысла на распространение ложных сведений.

Упомянутые органические дефекты ст. 207.3 УК РФ определяют её неправовой характер, вследствие которого даже её добросовестное применение является недопустимым. Однако и сам факт срочного внесения указанной статьи в Уголовный кодекс немедленно после начала полномасштабной вооружённой агрессии против Украины, и сопровождавшая её рассмотрение и принятие риторика официальных лиц, и, главное, контекст её применения — ведущиеся боевые действия и сопутствующая им государственная военная пропаганда — исключают подобную добросовестность. В ситуации, когда единственными правдивыми сведениями и оценками объявляются сведения и оценки официальных российских источников, не только оправдывающих агрессивную войну и отрицающих многочисленные свидетельства гибели мирных жителей в результате российских ударов и военных преступлений, совершаемых российскими силами, но и запрещающих называть события, с любой точки зрения, являющиеся войной, словом «война», применение этой неправовой по своей природе статьи УК также имеет исключительно недобросовестный и неправовой характер. Основанием для уголовного преследования становятся как правомерные мнения, оценивающие войну и связанные с ней обстоятельства, так и утверждения о задокументированных и подтверждённых фактах.

Квалифицирующие признаки части 2 этой статьи, предусматривающей ужесточение наказания вплоть до 10 лет лишения свободы, зачастую носят субъективный характер, так пункт «д» предусматривает наличие «мотива политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо мотива ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы». В современных условиях доказывание присутствия такого мотива сводится к простой декларации следствием его наличия. Вместе с тем, исходя из того, что любое выступление против войны само по себе является общественно полезным и не имеет вовсе никакой общественной опасности, ни один из квалифицирующих признаков, если он не образует самостоятельного состава преступления, не может рассматриваться как усиливающий общественную опасность деяния.

Исходя из изложенного, Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал» считает, что ст. 207.3 УК РФ носит антиправовой характер, создана для осуществления политических репрессий против критиков власти и должна быть отменена. Любые преследования по этой статье являются неправомерными и должны быть прекращены.

Другие основания признания политзаключённым

Солим Камина преследуется за «публичное распространение под видом достоверных сообщений заведомо ложной информации». В качестве такой информации расценивается сообщение о попадании российской ракеты в жилой дом в городе Умань, а также комментарии, посвящённые этому обстрелу, войне в Украине в целом и российской пропаганде.

Согласно имеющимся документам, Солима Камина не обвиняют в том, что какие-то конкретные его высказывания не соответствуют действительности. В постановлении о возбуждении уголовного дела и в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого приводится идентичная формулировка: «своими вышеуказанными преступными действиями он, Камина С.А., ввёл в заблуждение неограниченный круг лиц относительно правомерности действий ВС РФ при проведении специальной военной операции, создав видимость противоправной, нарушающей международное законодательство, деятельности как ВС РФ в отдельности, так и органов власти Российской Федерации в целом, а также подорвал авторитет и дискредитировал ВС РФ». 

Схожая формулировка приводится в заключении эксперта: «содержится совокупность лингвистических и психологических признаков убеждения адресата в негативном характере целей использования Вооружённых Сил Российской Федерации (т.е. дискредитации)». 

Судя по публикациям, автор страницы «Нэйджад-Амунхепсэт Таргариэн» в VK занимал ярко выраженную антивоенную позицию. Фактически Камина обвиняют в том, что он публично высказал своё несогласие с военным вторжением в Украину. Судя по имеющейся информации, следствие даже не пытается доказать, что москвич распространял «заведомо ложную» информацию и рассматривать конкретные фразы с точки зрения их достоверности. Нам не удалось найти комментариев Минобороны РФ относительно попадания ракеты или её обломков в жилой дом в городе Умань 28 апреля 2023 года. Соответственно, украинская версия не опровергалась российскими властям, а значит, даже с точки зрения современного российского законодательства и правоприменительной практики не может быть признана «ложной». Комментарии, оставленные обвиняемым на странице VK «Кіра Івлєва» также сформулированы в виде оценочных суждений или таким образом, что оценить их как «ложные» вряд ли возможно. Они преимущественно содержат эмоционально окрашенные высказывания, выражающие возмущение действиями российской армии в Украине. 

Иными словами, исходя из используемых следствием формулировок в обоснование предъявленного обвинения, даже с точки зрения современного российского законодательства действия Солима Камина не содержат состава преступления предусмотренного ст. 207.3 УК РФ.

В любом случае, выступления против войны и привлечение внимания общества к гибели мирных граждан сами по себе не могут быть расценены как преступления и являются, напротив, общественно полезными деяниями в соответствии с духом и принципами права. Поэтому пост и комментарии Солима Камина на эту тему не могут и не должны являться причиной уголовного преследования и тем более лишения его свободы. 

По этим причинам мы не придаём значения тому, что Солим Камина признал свою вину. Это признание не играло бы никакой роли в нашей оценке законности и обоснованности преследования, даже если бы было искренним и добровольным. Однако есть все основания полагать, что оно было вынужденным. Камина сообщал, что к нему применялось насилие, в частности использовался электрошокер. Признание своей вины может являться и закономерной попыткой обвиняемого облегчить своё положение в надежде на смягчение наказания.

Дело против Солима Камина является одним из множества уголовных дел против противников войны. В настоящее время независимому правозащитному проекту «Поддержка политзаключённых. Мемориал» известно о более чем 70 случаях неправомерного лишения свободы только по ч. 2 ст. 207.3 УК РФ. Всего же в наших списках на момент подготовки настоящей справки более 180 человек, лишённых свободы за антивоенную позицию. 

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал», продолжающий работу Программы поддержки политзаключённых Правозащитного центра «Мемориал», согласно международному руководству по определению понятия «политический заключённый», находит, что уголовное дело против Солима Камина является политически мотивированным, направленным на недобровольное прекращение или изменение характера публичной деятельности критиков власти, а также устрашение общества в целом, т. е. упрочение и удержание власти субъектами властных полномочий. Лишение свободы было применено к нему в нарушение права на свободу выражения мнения, на справедливое судебное разбирательство, иных прав и свобод, гарантированных Конституцией РФ и Международным пактом о гражданских и политических правах. Мы считаем, что преследование людей за их антивоенную позицию связано исключительно с их политическими взглядами и осуществлением ими свободы высказывания.

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал» считает Солима Камина политическим заключённым, требует его немедленного освобождения и прекращения его уголовного преследования.

Признание человека политзаключённым не означает ни согласия проекта «Поддержка политзаключённых. Мемориал» с его взглядами и высказываниями, ни одобрения его высказываний или действий.

Адвокат: Тихонова Наталия Александровна. 

Публикации в СМИ:

29 октября 2024 года. ОВД-Инфо. Москвича отправили в СИЗО из-за поста об ударе ракеты по дому в Умани. На обыске его били шокером

Дата составления справки: 06.11.2024 г.