Петров Иван Анатольевич

Полное описание

Как следует из сообщения на сайте суда, поводом для возбуждения дела стали комментарии, которые Иван Петров оставил в ноябре 2023 года под постом в одном из сообществ в VK об установке мемориальной доски российскому военному, погибшему в Украине. «[Он] разместил ложную информацию <…> об использовании Вооружённых сил РФ при проведении специальной военной операции якобы против территориальной неприкосновенности и политической независимости страны Украины, а также о целенаправленном уничтожении Вооружёнными силами РФ украинских военнопленных и гражданского населения Киевской области и города Бучи, а также о целенаправленном поражении Вооружёнными силами РФ объектов гражданской инфраструктуры г. Мариуполь Донецкой области Украины», — говорится в сообщении.

Как следует из новости на сайте сетевого издания «Волжск-24», Петров размещал свои комментарии с «фейковой» страницы в одном из городских сообществ социальной сети VK. Его «противоправная деятельность была выявлена и пресечена следователями СК России и сотрудниками регионального УФСБ».

В сообщении суда указано, что Иван Петров признал свою вину. 

24 декабря 2024 года Волжский городской суд в лице федерального судьи федеральный судья Герасимова Льва Андреевича приговорил Ивана Петрова к 2 годам принудительных работ в исправительном центре с удержанием в доход государства 10 % из заработной платы. Изначально суд назначил мужчине наказание в виде лишения свободы на тот же срок, однако с учётом смягчающих обстоятельств оно заменено принудительными работами.

Приговор был обжалован. 24 февраля 2025 года дело рассмотрено в Верховном суде республики Марий Эл судьей Деминым Юрием Ивановичем, решение оставлено без изменения.

Основания признания политзаключённым

Неправовой характер ст. 207.3 УК РФ

Через неделю после начала полномасштабного российского вторжения в Украину, 4 марта 2022 года, Государственная Дума РФ в чрезвычайном порядке (не в виде отдельных законопроектов, а путём внесения поправок в другие, уже принятые в первом чтении) приняла законы о внесении изменений в Кодекс об административных правонарушениях и Уголовный кодекс. Эти законы запрещают призывы к санкциям, распространение фейков о российских вооружённых силах, их дискредитацию, а также призывы к «воспрепятствованию их использования». В тот же день законы одобрил Совет Федерации РФ, и уже вечером их подписал президент. Поправки вступили в силу со дня официального опубликования — 4 марта 2022 года.

Состав преступления, предусмотренного новой ст. 207.3 УК РФ, сформулирован следующим образом: «Публичное распространение под видом достоверных сообщений заведомо ложной информации, содержащей данные об использовании Вооружённых Сил Российской Федерации в целях защиты интересов Российской Федерации и её граждан, поддержания международного мира и безопасности, а равно содержащей данные об исполнении государственными органами Российской Федерации своих полномочий за пределами территории Российской Федерации в указанных целях».

Мы полагаем, что эта статья противоречит как российской Конституции и международным обязательствам РФ, так и базовым принципам права.

Согласно ст. 19 Международного пакта о гражданских и политических правах, «Каждый человек имеет право беспрепятственно придерживаться своих мнений, <…> имеет право на свободное выражение своего мнения; это право включает свободу искать, получать и распространять всякого рода информацию и идеи, независимо от государственных границ, устно, письменно или посредством печати или художественных форм выражения или иными способами по своему выбору».

Ограничения пользования этими правами «должны быть установлены законом и являться необходимыми: для уважения прав и репутации других лиц; для охраны государственной безопасности, общественного порядка, здоровья или нравственности населения».

Аналогичные гарантии содержатся в ст. 29 Конституции РФ, гарантирующей свободу мысли и слова. Ограничения этих свобод связаны с запретом пропаганды или агитации, возбуждающих социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду, пропаганду социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства, а также с государственной тайной.

Согласно ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, «права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства».

Ограничения свободы выражения, установленные ст. 207.3 УК РФ, со всей очевидностью не служат тем целям, для достижения которых такие ограничения могли бы быть установлены.

Важно отметить, что ограничение свободы выражения не предусмотрено законом даже в условиях военного положения, при котором, согласно пп. 5 и 15 п. 2 ст. 7 ФКЗ «О военном положении», допускается лишь введение «военной цензуры за почтовыми отправлениями и сообщениями, передаваемыми с помощью телекоммуникационных систем, контроля за телефонными переговорами» и «приостановление деятельности политических партий, других общественных и религиозных объединений, ведущих пропаганду и (или) агитацию, а равно иную деятельность, подрывающую в условиях военного положения оборону и безопасность Российской Федерации». Тем более нет оснований для подобных ограничений в ситуации, когда военное положение не введено.

Не менее значимо то, что сами по себе формулировки статьи не позволяют заранее определить, какие высказывания являются правомерными, а какие запрещёнными. Гражданин не может заранее знать, какие его высказывания, какая информация могут быть сочтены в данном контексте ложными, подпадающими под действие этой нормы.

На этот счёт Конституционный Суд РФ высказывал своё мнение в ряде правовых позиций. Согласно им неоднозначность, неясность и противоречивость регулирования закона недопустимы, поскольку, препятствуя надлежащему уяснению его содержания, открывают перед правоприменителем возможности неограниченного усмотрения, ослабляющего гарантии конституционных прав и свобод (в частности, постановления КС от 20 декабря 2011 года № 29-П, от 2 июня 2015 года № 12-П, от 19 июля 2017 года № 22-П).

Фактически, нормы ст. 207.3 УК РФ позволяют преследовать за высказывание любого мнения о использовании Вооружённых Сил РФ и деятельности её государственных органов за границей. Суждения о том, имеют ли упомянутые в статье действия цели «защиты интересов Российской Федерации и её граждан, поддержания международного мира и безопасности» или нет, по своей природе являются оценочными, то есть выражают мнение.

Но даже и применительно к сведениям, т.е. высказываниям о фактах, в условиях ведения военных действий и конкуренции противоречивой информации из разных источников исключительно сложно судить об их правдивости или ложности. Тем более невозможно установление заведомости, т.е. умысла на распространение ложных сведений.

Упомянутые органические дефекты ст. 207.3 УК РФ определяют её неправовой характер, вследствие которого даже её добросовестное применение является недопустимым. Однако и сам факт срочного внесения указанной статьи в Уголовный кодекс немедленно после начала полномасштабной вооружённой агрессии против Украины, и сопровождавшая её рассмотрение и принятие риторика официальных лиц, и, главное, контекст её применения — ведущиеся боевые действия и сопутствующая им государственная военная пропаганда — исключают подобную добросовестность. В ситуации, когда единственными правдивыми сведениями и оценками объявляются сведения и оценки официальных российских источников, не только оправдывающих агрессивную войну и отрицающих многочисленные свидетельства гибели мирных жителей в результате российских ударов и военных преступлений, совершаемых российскими силами, но и запрещающих называть события, с любой точки зрения, являющиеся войной, словом «война», применение этой неправовой по своей природе статьи УК также имеет исключительно недобросовестный и неправовой характер. Основанием для уголовного преследования становятся как правомерные мнения, оценивающие войну и связанные с ней обстоятельства, так и утверждения о задокументированных и подтверждённых фактах.

Квалифицирующие признаки ч. 2 этой статьи, предусматривающей ужесточение наказания вплоть до 10 лет лишения свободы, зачастую носят субъективный характер, так, п. «д» предусматривает наличие «мотива политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо мотива ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы». В современных условиях доказывание присутствия такого мотива сводится к простой декларации следствием его наличия. Вместе с тем, исходя из того, что любое выступление против войны само по себе является общественно полезным и не имеет вовсе никакой общественной опасности, ни один из квалифицирующих признаков, если он не образует самостоятельного состава преступления, не может рассматриваться как усиливающий общественную опасность деяния.

Исходя из изложенного, Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал» считает, что ст. 207.3 УК РФ носит антиправовой характер, создана для осуществления политических репрессий против критиков власти и должна быть отменена. Любые преследования по этой статье являются неправомерными и должны быть прекращены и поэтому мы считаем преследование Ивана Петрова по ч. 1 ст. 207.3 УК РФ также неправомерным.

Иные аспекты уголовного преследования

Мы не знаем, какие именно комментарии оставил Иван Петров, но из сообщения следует, что это были тексты о «целенаправленном уничтожении Вооружёнными силами РФ украинских военнопленных и гражданского населения Киевской области и города Бучи, а также о целенаправленном поражении Вооружёнными силами РФ объектов гражданской инфраструктуры г. Мариуполь Донецкой области Украины».

Районный центр Буча в Киевской области Украины находился под контролем российских военных оккупационных сил в марте 2022 года. После их отступления украинские власти заявили об обнаружении в городе множества жертв среди гражданского населения. Позже это подтвердили органы следствия страны, ведущие мировые СМИ, ООН и международные правозащитные организации. Минобороны России 3 апреля 2022 года отвергло любые обвинения в «якобы убийстве мирных жителей в Буче». Ведомство заявило, что за время нахождения российских военных в населённом пункте «ни один местный житель не пострадал от каких-либо насильственных действий». 

Пресс-секретарь Владимира Путина Дмитрий Песков тогда же заявил, что материалам из Бучи «во многом» нельзя доверять, потому что специалисты из министерства обороны РФ нашли признаки «видеоподлогов и тех или иных фейков». Позже он призвал к независимому расследованию событий в Буче и назвал обвинения украинской стороны «мастерски срежиссированной инсценировкой». В конце апреля 2022 года Владимир Путин на встрече с генсеком ООН Антониу Гутерришем заявил, что Москве известно, «кто готовил эту провокацию, какими средствами и что за люди работали над этим».

Мы полагаем, что распространение информации о военных преступлениях российских войск в Буче, факты которых позднее доказаны как следственными органами, так и журналистами и правозащитниками — это распространение не ложной, а правдивой информации, как и распространение информации о военных преступлениях в Мариуполе, к примеру — об ударе российских ВКС по мариупольскому драмтеатру, в результате которого погибли мирные жители. 13 апреля 2022 года эксперты ОБСЕ заявили, что российские военные несут ответственность за бомбардировку Мариупольского театра, назвав это военным преступлением. Распространение такой информации — несомненно, антивоенные действия, которые способствуют привлечению внимания общества к преступной войне, развязанной РФ в отношении Украины. На наш взгляд, у Ивана Петрова не было никаких оснований считать эту информацию ложной, а вменённые мужчине деяния являются реализацией его права на свободу выражения, не призывающей к насилию, и поэтому не наказуемы. 

Согласно ст. 60.1 УИК РФ, приговорённые к принудительным работам отбывают наказание в специальных учреждениях — исправительных центрах, которые они не могут покинуть до завершения отбывания срока наказания, что даёт нам основания считать приговорённого к таким принудительным работам Ивана Петрова лишённым свободы.

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал», продолжающий работу Программы поддержки политзаключённых Правозащитного центра «Мемориал», согласно Международному руководству по определению понятия «политический заключённый», находит, что уголовное дело против Ивана Петрова является политически мотивированным, направленным на устрашение общества в целом, т. е. упрочение и удержание власти субъектами властных полномочий, а лишение свободы было применено к нему в нарушение права на свободу слова и выражения мнения, на справедливое судебное разбирательство, иных прав и свобод, гарантированных Конституцией РФ и Международным пактом о гражданских и политических правах. Более того, мы считаем, что преследование людей за их антивоенную позицию связано исключительно с их политическими взглядами и осуществлением ими свободы высказывания.

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал» считает Ивана Петрова политическим заключённым и требует его освобождения и прекращения уголовного преследования.

Признание человека политзаключённым не означает ни согласия Правозащитного проекта «Поддержка политзаключённых. Мемориал» с его взглядами и высказываниями, ни одобрения его высказываний или действий.

Адвокат: Маясов Сергей Викторович.

Публикации о деле:

ОВД-инфо, 25 декабря 2024 года: Жителя Марий Эл приговорили к двум годам принудительных работ из-за комментариев о войне в Украине 

Дата составления справки: 24.02.2025 г.