Попов Денис Александрович

Полное описание

Уголовное дело Дениса Попова состоит из двух эпизодов. Первый касается комментария, который, согласно приговору суда, Денис Попов разместил 1 мая 2021 года в социальной сети VK в сообществе «Россия будет Свободной!». Комментарий состоял из трёх слов: «П.… Едросов, .…». Именно в таком виде фраза приведена в приговоре суда. Исходя из контекста, мы предполагаем, что речь может идти о высказывании «Пиздить Едросов, .…». Вероятно, отточие после слова «Едросов» скрывает нецензурное междометие, не имеющее смысловой нагрузки, а только эмоциональную, хотя мы и не можем утверждать это с полной уверенностью. 

По мнению следствия и суда в этом комментарии «содержались призывы к совершению насильственных действий в отношении социальной группы — членов политической партии “Единая Россия” и к совершению преступлений по мотивам политической и социальной ненависти и вражды». Этот единственный комментарий и послужил основанием для осуждения Дениса Попова по ч. 2 ст. 280 УК РФ («Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности с использованием сети “Интернет”»).

Преследование Попова за публикацию этого комментария началось только после его задержания по второму эпизоду, то есть спустя более чем год.

Второй эпизод касается попытки поджога военкомата. Согласно позиции обвинения, покушение на поджог здания военкомата Угличского и Мышкинского районов Денис Попов совершил при следующих обстоятельствах. Якобы в период с 23 мая по 15 июня 2022 года он активно рассказывал в чате «Легион Свобода России» в Telegram о своём намерении «совершать активные действия в отношении действующей власти» и искал единомышленников. Таким «единомышленником» оказался сотрудник правоохранительных органов, добровольно участвовавший в оперативно-розыскных мероприятиях «оперативное внедрение» и «оперативный эксперимент» под псевдонимом «Анрийко». 7 июля «Анрийко» и Денис Попов встретились, тогда же, согласно материалам обвинения, Попов выбрал в качестве объекта совершения теракта угличский военкомат. 11 июля 2022 года Попов нашёл рецепт изготовления зажигательных смесей в Интернете и изготовил их. Вечером того же дня в районе заброшенной фермы в присутствии «сотрудника правоохранительных органов, добровольно участвовавшего в оперативно-розыскных мероприятиях “оперативное внедрение” и “оперативный эксперимент” под псевдонимом “Анрийко”» Денис Попов «нанёс аэрозольным баллончиком чёрного цвета на стену нежилого здания “НЕТ ВОЙНЕ”, после чего осуществил поджог стены с использованием подготовленной им зажигательной смеси». Таким образом он удостоверился в её эффективности, после чего изготовил дома несколько таких коктейлей. 

Согласно приговору, в 23 часа 35 минут 14 июля 2022 года Попов, «имея при себе 5 бутылок с зажигательной смесью, <…> направился в сторону Военного комиссариата Угличского и Мышкинского районов, чтобы осуществить поджог данного здания», но был задержан сотрудниками УФСБ России по Ярославской области. При задержании у него изъяли пять бутылок с зажигательной смесью и аэрозольные баллончики с краской.

В суде Денис Попов виновным себя не признал, заявил, что на совершение поджога его спровоцировал оперативный сотрудник под псевдонимом «Анрийко», а комментарии на его странице мог разместить кто-то другой. Суд отверг эти показания Попова, сославшись на то, что на предварительном следствии тот давал признательные показания. Также суд счёл, что, вопреки утверждениям Попова, показания на следствии он давал добровольно.

28 февраля 2023 года судья 2-го Западного окружного военного суда Сёмин Игорь Васильевич вынес обвинительный приговор в отношении Попова по ч. 2 ст. 280 («Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности с использованием сети “Интернет”») и ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 205 («Покушение на террористический акт») УК РФ. По ч. 2 ст. 280 УК РФ — за один комментарий — наказание назначено в виде 2 лет лишения свободы, по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 205 УК РФ — 7 лет лишения свободы. По совокупности Попова приговорили к 8 годам лишения свободы, из которых он должен провести первые 3 года в тюрьме, остальные — в исправительной колонии строгого режима. 21 июля 2023 года судья Апелляционного военного суда Кожевников Борис Аширбаевич оставил приговор без изменения.

30 мая 2023 года Попов был внесён в перечень террористов и экстремистов Росфинмониторинга с пометкой о принадлежности к террористам.

Основания признания политзаключённым

Обвинение по ч. 2 ст. 280 УК РФ

Эта статья УК предусматривает наказание за «публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности с использованием сети “Интернет”». Такими призывами следствие и суд сочли одну реплику, оставленную предположительно Денисом Поповым 1 мая 2021 года в сообществе VK «Россия будет Свободной!» — «П… Едросов, .…».

Согласно заключению эксперта от 5 октября 2022 года, принятому судом в качестве одного из доказательств виновности Попова, «в комментарии пользователя социальной сети “В контакте” под именем “DanRamona-Lavigne” “П .… Едросов .… ” содержатся побуждения (призывы) к совершению насильственных действий в отношении социальной группы — членов политической партии “Единая Россия”, т.е. побуждение (призыв) к нарушению прав, свобод и законных интересов человека и гражданина в зависимости от его социальной принадлежности, а также побуждение (призыв) к совершению преступлений по мотивам политической и социальной ненависти и вражды».

Свидетель «Анрийко» в суде рассказал, что это именно он в мае-июне 2022 года, просматривая различные записи в VK, обнаружил пользователя «DanRamona-Lavigne», «который активно выступал против политики Российской Федерации и проводимой Вооружёнными силами РФ специальной военной операции…». Информацию об этом пользователе он «передал в правоохранительные органы Ярославской области, после чего дал добровольное согласие на участие в оперативно-разыскных мероприятиях…». 

Таким образом, можно сделать вывод, что именно антивоенные записи пользователя «DanRamona-Lavigne» (возможно, Дениса Попова) в социальной сети послужили основанием для проведения в его отношении так называемых «оперативного эксперимента» и «оперативного внедрения». Из показаний свидетеля Епифанова Д. А. — сотрудника УФСБ РФ по Ярославской области, проводившего в отношении Попова «оперативный эксперимент» с участием «свидетеля “Анрийко”» — можно сделать вывод, что ФСБ зафиксировала ряд комментариев пользователя «DanRamona-Lavigne», при этом только в одном из них, а именно «П.… Едросов, .…», были обнаружены призывы к насильственным действиям. Обратим внимание, что преследовать Попова за комментарий, написанный в 2021 году, начали почти через год после его написания.

Денис Попов отрицает, что он был автором комментария, однако, вне зависимости от этого, мы полагаем, что общественная опасность высказывания невелика и оно не должно быть поводом для преследования кого бы то ни было по уголовной статье.

Прежде всего, мы критически оцениваем вывод суда о том, что «в инкриминируемом комментарии действительно содержались призывы к совершению насильственных действий в отношении социальной группы — членов политической партии “Единая Россия”» и в целом практику чрезмерно широкого понимания понятия “социальная группа” в контексте уголовного преследования по ст. 282 УК РФ.

В этом отношении мы согласны с позицией Исследовательского центра «Сова», что неопределённое, оценочное понятие «социальная группа» следует конкретизировать и ограничить уязвимыми социальными группами. По мнению экспертов, «таковыми группами в контексте антиэкстремистского законодательства не должны считаться группы людей, и так имеющих дополнительную правовую защиту, к примеру, сотрудники органов власти или полиции, но могут считаться группы, находящиеся в явно уязвимом положении, например, бездомные или инвалиды». Присутствие в российском уголовном праве настолько неопределённого понятия вызывает критику не только у правозащитников, но и в научном юридическом сообществе. Понятие социальной группы не раскрывается в уголовном законе, отсутствуют соответствующие разъяснения и в актах Верховного суда РФ.

Если членов партии «Единая Россия» и можно назвать некоей «социальной группой», то совершенно точно никак нельзя отнести их к категории уязвимых социальных групп. Напротив, члены этой партии находятся в привилегированном по сравнению с остальными гражданами страны положении. 

Кроме того, мы полагаем, что имеет смысл провести оценку вменяемого комментария в соответствии с критериям определения опасности деяния, которые были сформулированы Пленумами Верховного суда Российской Федерации (в частности, № 41 от 3 ноября 2016 г.) для дел, касающихся экстремизма: «При решении вопроса о направленности действий лица, разместившего какую-либо информацию либо выразившего своё отношение к ней в сети Интернет или иной информационно-телекоммуникационной сети, на возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение достоинства человека либо группы лиц следует исходить из совокупности всех обстоятельств содеянного и учитывать, в частности, контекст, форму и содержание размещённой информации, наличие и содержание комментариев или иного выражения отношения к ней».

Подобным же образом предлагает оценивать высказывания и призывы, которые могут потенциально иметь негативные и опасные для общества последствия, Рабатский план действий по запрету пропаганды национальной, расовой или религиозной ненависти, представляющей собой подстрекательство к дискриминации, вражде или насилию, выработанный экспертами Управления Верховного комиссара Организации Объединённых Наций по правам человека. 

С точки зрения оценки реальной опасности призывов к тем или иным действиям по международным критериям Рабатского плана необходимо оценивать контекст высказываний: «контекстуальный анализ должен поместить высказывание в социальный и политический контекст, преобладавший в тот момент, когда это высказывание было сделано или распространялось», реальное влияние автора высказывания на свою аудиторию, наличие умысла, степень публичности высказывания, а также его содержание. Наконец, крайне важно оценить вероятность реализации призыва, включая неотвратимость: «суды должны будут установить, что существовала реальная вероятность того, что высказывание могло спровоцировать фактическое действие». 

Высказывание пользователя «DanRamona-Lavigne» по версии следствия были сделаны 1 мая 2021 года в сообществе VK «Россия будет Свободной!». На момент написания справки в сети VK существует несколько сообществ с подобным названием. Обнаружить пользователя «DanRamona-Lavigne» и его комментарии в сообществах не удалось. Мы можем предполагать, что речь идёт об оппозиционном сообществе, где в середине 2021 года проходили политические дискуссии перед «выборами» в Госдуму. Необходимо отметить, что к этому моменту в России происходило резкое укрепление авторитаризма, выразившееся в фактической отмене таких демократических институтов, как выборы, парламентаризм, самоуправление, свободная пресса и др. Значительная роль в процессах ослабления и ликвидации этих институтов в России была отведена партии «Единая Россия». В то же время, деятельность реальной оппозиции государственной власти, называемой в России «внесистемной», к 2021 году была фактически под запретом. Один из лидеров российской оппозиции, Борис Немцов, был убит, Алексей Навальный уже находился в тюрьме, возбуждались уголовные дела против других оппозиционных политиков, многие были вынуждены эмигрировать. Таким образом, контекстом анализируемого высказывания было постепенное подавление гражданского общества в пользу сил, фактически осуществляющих власть в РФ, в том числе с использованием бренда «партия “Единая Россия”». Представителей этой партии, как уже было сказано выше, невозможно отнести к меньшинству, находящемуся в опасности реального преследования, дискриминации и физического насилия. 

Оценка реального влияния автора необходима для понимания, насколько в существующем контексте его слова могут быть потенциально опасными. Экстремистское высказывание может быть успешным в том случае, если его автор значим для аудитории, пользуется авторитетом, имеет последователей. Ничего подобного о пользователе с ником «DanRamona-Lavigne» нам неизвестно. Поиск по этому нику приводит только в социальные сети, где «DanRamona-Lavigne» вёл личные странички, в том числе высказывался против войны и в поддержку Украины. Также нет информации об особой влиятельности 20-летнего Дениса Попова в каких-либо кругах.

Сейчас нам сложно оценить потенциальную аудиторию высказывания, сделанного в мае 2021 года в сообществе VK «Россия будет Свободной!», чтобы понять его степень публичности. В приговоре отсутствует ссылка, по которой можно было бы однозначно определить, о каком сообществе идёт речь. Как уже было сказано, сейчас таких сообществ несколько, их потенциальная аудитория составляет от 45 до 5200 участников. Можно также предполагать, что сообщество, в котором оставил свой комментарий «DanRamona-Lavigne» в настоящий момент в VK отсутствует. В любом случае, речь не идёт об отдельном тексте, публикации, которая могла бы получить массовое распространение через функцию «поделиться» или могла бы цитироваться. Мы не знаем точно, под каким постом был оставлен комментарий «DanRamona-Lavigne», но очевидно, что потенциальная аудитория любого комментария в социальной сети на порядок меньше, чем аудитория отдельного поста.

С этим же фактом связана оценка умысла автора на наступление общественно опасных последствий. Если бы автор имел такой умысел и действовал в соответствии с ним, логичным действием было бы создание призыва, имеющего широкую аудиторию, повторение этого призыва, создание внятной аргументации, попытки его максимального распространения. Ничего подобного мы не наблюдаем. Из всех комментариев, сделанных пользователем «DanRamona-Lavigne», которые были изучены сотрудниками правоохранительных органов, сколько-нибудь криминальным был признан один, сделанный 1 мая 2021 года. Нет никаких данных, что «DanRamona-Lavigne» пытался распространить текст «П.… Едросов .…» или аналогичные этому высказывания с тем же посылом с целью добиться наступления общественно-опасных последствий. 

Пятым условием определения высказывания как опасного является условие достаточной вероятности совершения дискриминационных или насильственных действий, вплоть до их неотвратимости. Для реализации этого условия необходимо, чтобы аудитория потенциально могла под влиянием обсуждаемого высказывания осуществить требуемое действие. Мы полагаем, и уже показали это выше, что столь широко и неопределенно сформулированное высказывание вряд ли могло побудить кого-то к конкретному действию. Более того, у автора не было намерения призывать к насильственным действиям и не было оснований полагать, что аудитория воспримет сказанное как именно призыв, руководство к действию. Само по себе высказывание является, на наш взгляд, выражением резко критического отношения к членам партии «Единая Россия», переданным, по всей видимости, в грубой, неприличной форме. 

Таким образом, мы приходим к выводу об отсутствии реальной опасности высказывания, сделанного от имени «DanRamona-Lavigne», независимо от того, является его автором Денис Попов или нет. Несмотря на то, что высказывание сделано в грубой форме и выражает резко негативное отношение к членам партии, его реальная опасность столь незначительна, что, на наш взгляд, это действие не является преступлением. В связи с этим мы считаем неправомерным обвинение Попова по уголовной статье — ч. 2 ст. 280 УК РФ.

Обвинение по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 205 УК РФ

Вероятная провокация спецслужб

Приговор, вынесенный Денису Попову, позволяет с высокой долей вероятности предположить, что при проведении ОРМ «оперативное внедрение» и «оперативный эксперимент» были нарушены права Попова, а в основе уголовного дела лежит провокация ФСБ.

Ст. 5 Закона РФ «Об оперативно-розыскной деятельности» устанавливает: «Органам (должностным лицам), осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, запрещается подстрекать, склонять, побуждать в прямой или косвенной форме к совершению противоправных действий (провокация)». 

Европейский суд по правам человека в постановлении от 26 октября 2006 года по делу «Худобин против Российской Федерации» подчеркнул, что «внутригосударственное законодательство не должно позволять использование доказательств, полученных в результате подстрекательства со стороны государственных агентов. Если же оно это позволяет, то тогда внутригосударственное законодательство не отвечает в этом отношении принципу справедливого разбирательства» (п. 133). В Постановлении по делу «Банникова против России» Европейский суд в качестве одного из критериев для различения законных оперативных мероприятий от провокации установил следующий: «при определении правомерности действий полиции необходимо установить, могло ли соответствующее преступление быть совершено без вмешательства полиции. Полицейская провокация случается тогда, когда полиция не ограничивает свои действия только негласным расследованием, а воздействует на субъект с целью спровоцировать его на совершение преступления, которое в противном случае не было бы совершено» (п.п. 37, 47 Постановления). 

Следствие по делу Попова пытается доказать, что их ОРМ не воздействовали на субъект с целью спровоцировать его на преступление; это обосновывается неоднократными упоминаниями «Анрийко», что в их группе Попов будет руководителем, а он, «Анрийко», будет выполнять его указания. Якобы Денис Попов соглашался с таким распределением ролей. 

Мы не согласны с утверждением, что такое согласие Попова доказывает, что покушение на преступление им было бы совершено и без участия «Анрийко». Напротив, мы полагаем, что без его деятельного участия в группе, состоявшей всего из двух человек, такое покушение не состоялось бы. 

Одним из доказательств по делу является видеозапись, сделанная, как указано в приговоре, в месте, которое участники группы — Попов и «Анрийко» — выбрали совместно. В этом месте «заранее были установлены скрытые средства видеофиксации». Фрагмент этой видеозаписи ФСБ был включён в видеоролик, распространённый ЦОС ФСБ уже после приговора. На записи видна стена разрушенного здания с надписью «НЕТ ВОЙНЕ» и двое молодых людей, стоящих спиной к камере. Один из них (вероятно, Денис Попов) держит в руках бутылку с зажигательной смесью, второй поджигает свисающий из неё фитиль, после чего первый быстро кидает бутылку в сторону развалин. 

Как следует из показаний свидетелей — сотрудников ФСБ, на место совершения этого «испытания» зажигательной смеси Дениса Попова привёз именно «Анрийко». К зданию военкомата Попова вёз также «Анрийко» на своей машине. Таким образом, из материалов обвинения следует, что «Анрийко» принимал самое деятельное участие в планировании и подготовке к поджогу. В приговоре суда не указаны иные свидетели или лица, которые потенциально могли бы принять участие в действиях Попова и «Анрийко» или указать на таких лиц. Нет оснований полагать, что Денис Попов мог бы использовать какой-то иной транспорт, с кем-то иным планировать и осуществлять поджог военкомата. 

Сам «Анрийко» в своих показаниях сообщает, что обнаруженный им в сообществе VK «Россия будет Свободной!» пользователь «DanRamona-Lavigne» «завуалированно намекал на то, что ищет единомышленников и готов к общению с людьми, разделяющими его взгляды». 

Другой свидетель, знакомый Дениса Попова Евгений Сыздыков, рассказал, что Денис Попов «негативно относился к СВО, пригласил его в несколько чатов в интернет-мессенджере Телеграм, <…> присылал ему видео, на котором был заснят поджог военкомата в каком-то городе, а также говорил ему, что им надо заняться чем-то более серьёзным, чем наклеивание листовок, и приглашал его на “дело”».

Из протокола осмотра предметов от 13 сентября 2022 года следует, что в мобильном телефоне Попова «имеется переписка с различными пользователями, фотографии и изображения, иные файлы, преимущественно антироссийского, проукраинского характера». 

Мы полагаем, что эти свидетельства и описания переписок неконкретны и не указывают на реальную подготовку и поиск Денисом Поповым сообщников для осуществления поджога военкомата до вмешательства в это дело «Анрийко». В приговоре не упоминаются доказательства, однозначно свидетельствующие, что и без деятельного участия в покушении на поджог свидетеля «Анрийко», это покушение имело бы место.

Таким образом, мы приходим к выводу, что сотрудниками ФСБ с высокой долей вероятности было оказано «воздействие на субъект с целью спровоцировать его на совершение преступления, которое в противном случае не было бы совершено», т.е. в отношении Дениса Попова имела место полицейская провокация.

Дело Дениса Попова не уникально. Оперативная провокация, давно уже массово и успешно применяемая для фабрикации дел по наркотическим статьям, в настоящее время взята на вооружение борцами с «терроризмом» и «экстремизмом» и представляет серьёзную угрозу для антивоенно и оппозиционно настроенных граждан. Есть все основания предполагать подобную провокацию в известном деле «Нового Величия». Полицейский провокатор практически сам создал из группы молодых людей, познакомившихся в Интернете, «экстремистскую организацию» для того, чтобы в дальнейшем его коллеги смогли её «разоблачить». Наш проект также признал политической заключённой Валерию Зотову, в деле которой была очевидно применена полицейская провокация. Девушку обвиняли в подготовке теракта, который она якобы готовила по поручению «украинцев», связавшихся с ней через мессенджеры в Интернете, и при активном содействии агента полиции. 

Также следует отметить, что «Анрийко» в суде выступил в качестве «засекреченного свидетеля». Наш Проект давно и последовательно выступает с критикой практики использования тайных свидетелей, всё шире применяющейся в уголовных делах, расследуемых ФСБ. Свидетели дают показания не присутствуя в зале суда, с изменёнными компьютером голосами, их лица не демонстрируются на экране в суде, а личность может быть известна только следователю и суду. 

Совет Европы на основе прецедентного права ЕСПЧ в Рекомендациях № (2005) 9 «О защите свидетелей и лиц, сотрудничающих с правосудием», пункте № 21 Приложения к ним, указывает, что приговор не должен основываться исключительно или в значительной степени на показаниях, данных «анонимными» свидетелями. Согласно п. 19 и 20 того же Приложения, «дача показаний под псевдонимом должна являться исключительной мерой безопасности и применяться в случае серьёзной угрозы жизни или свободе лица, обладающего значимой доказательственной информацией и заслуживающего доверия; стороны должны иметь право оспорить правомерность использования данной меры безопасности».

В деле Попова следствие, вопреки вышеназванным Рекомендациям, основало обвинительный приговор в значительной степени на показаниях этого «анонимного свидетеля». Кроме этих показаний в деле имеются лишь показания сотрудника ФСБ, фактически руководившего действиями «Анрийко», а также показания знакомого Попова — Евгения Сыздыкова, которые носят общий, неконкретный характер. Сыздыков говорит об общей оппозиционной настроенности Дениса Попова и о его намерении «заняться чем-то более серьёзным, чем наклеивание листовок», но он не располагает сведениями о подготовке Поповым теракта. 

Мы считаем, что практика засекречивания свидетелей в целом упрощает фабрикацию доказательств и ограничивает право обвиняемых на эффективную защиту от предъявленного обвинения. 

Неверная квалификация вменяемого деяния

Из приговора суда следует, что Денис Попов «осознавал, что своими действиями он намеревается совершить действия, устрашающие население и создающие опасность гибели человека, причинение значительного ущерба и наступление иных тяжких последствий, в целях дестабилизации деятельности органов власти, воздействия на принятие ими решений». 

К таким выводам суд пришёл, опираясь на признательные показания Дениса Попова, данные им на стадии предварительного следствия. От этих показаний Попов отказался в суде, заявив, что они были даны под давлением. Другим источником убеждённости суда в том, что Попов покушался именно на террористический акт, стали показания свидетеля «Анрийко».

Последний рассказал в суде, что «Попов предложил ему провести акцию устрашения — осуществить при помощи самодельных зажигательных смесей типа “Коктейль Молотова” поджог здания военкомата в г. Угличе, при этом обозначив цель данного террористического акта — написав антивоенный лозунг либо слова в поддержку Украины. Своё решение Попов пояснил тем, что данный военкомат также набирает людей, которые затем участвуют в вооружённых действиях против Украины».

Подобные свидетельства не позволяют нам согласиться с выводом суда. Даже если предположить, что Денис Попов действительно планировал поджог и изготавливал для таких целей «коктейли Молотова», его действия не должны механистически квалифицироваться как покушение на террористический акт.

Диспозиция ст. 205 УК РФ звучит следующим образом: «Совершение взрыва, поджога или иных действий, устрашающих население и создающих опасность гибели человека, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных тяжких последствий, в целях дестабилизации деятельности органов власти или международных организаций либо воздействия на принятие ими решений, а также угроза совершения указанных действий в целях воздействия на принятие решений органами власти или международными организациями». 

Таким образом, обязательными признаками преступления, позволяющими квалифицировать его как террористический акт, являются следующие: 

• устрашение населения,
• создание опасности гибели человека и причинения значительного ущерба либо иных тяжких последствий,
• наличие цели дестабилизации деятельности органов власти и воздействия на принятие ими решения.

Важно отметить, что все эти признаки не заменяют, а дополняют друг друга, т.е. для квалификации деяния как терроризма необходимо, чтобы присутствовал каждый из них. Также важно учитывать, что теракт — это преступление, которое предполагает прямой умысел субъекта, поэтому все признаки объективной стороны преступления должны не просто иметь место объективно, но и охватываться его умыслом.

Нам неизвестно подробно, какие показания дал в суде Денис Попов, описал ли он каким-то образом мотив своих действий. Мы знаем только, что он заявил о том, что стал жертвой полицейской провокации и отказывается от признательных показаний на стадии предварительного следствия. Мы считаем порочной сложившуюся в настоящее время в российских судах практику, когда суд принимает показания, данные на предварительном следствии, но не подтверждённые в суде. Эта практика открывает путь к легализации применения насилия, пыток и угроз при получении показаний во время следствия.

Описание умысла Дениса Попова, как об этом рассказывает свидетель «Анрийко», даёт все основания для сомнений в квалификации его деяния. 

С одной стороны, «Анрийко» говорит, что Попов предложил ему провести «акцию устрашения». С другой стороны, тут же указывает, что обозначить «цель» этого действия Денис предложил с помощью нанесения на стене военкомата «антивоенного лозунга» или «слов в поддержку Украины». 

Согласно Постановлению Пленума Верховного суда РФ от 9 февраля 2012 г., «устрашающими население могут быть признаны такие действия, которые по своему характеру способны вызвать страх у людей за свою жизнь и здоровье, безопасность близких, сохранность имущества и т.п.». 

В уголовном деле отсутствуют доказательства того, что Денис Попов планировал и мог устроить пожар такой силы, что он смог бы вызвать у людей подобные страхи. По крайней мере, как следует из показаний того же «Анрийко», Попов рассчитывал, что нанесённые им на военкомат надписи останутся целы, будут прочитаны и поняты людьми именно как цели его акции. Об отсутствии умысла на устрашение населения говорит и выбор цели акции — военкомат — административное здание, где в ночное время обычно не бывает людей. 

Совершенно непонятно, на чём может быть основан вывод о том, что обвиняемый имел именно такую цель — вызвать у населения массовый страх за свою жизнь и безопасность — и что подобное могло бы быть результатом его действий. А ведь это обязательный квалифицирующий признак ст. 205 УК РФ, позволяющий отделить соответствующее преступление от предусмотренного другой статьёй УК — ст. 167 УК РФ — уничтожение имущества путём поджога.

Также в приговоре суд не привёл никаких доказательств обстоятельств, которые он, тем не менее, счёл доказанными: того, что Попов покушался на создание опасности гибели человека и причинения тяжких последствий. При этом в том же Постановлении Пленума Верховного суда РФ от 9 февраля 2012 года сказано, что «опасность гибели человека, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных тяжких последствий должна быть реальной, что определяется в каждом конкретном случае с учетом места, времени, орудий, средств, способа совершения преступления и других обстоятельств дела (данных о количестве людей, находившихся в районе места взрыва, о мощности и поражающей способности использованного взрывного устройства и т.п.)». 

Во время «испытания» изготовленной зажигательной смеси Денис Попов имитировал планируемые им у военкомата действия — он нанёс антивоенную надпись и метнул рядом с ней бутылку в стену, очевидно, чтобы проверить эффект от такого действия. Как говорит в своих показаниях «Анрийко», возникшее пламя «горело несколько минут». При этом, согласно его же показаниям, Денис Попов остался доволен полученным эффектом и был твёрдо намерен в ближайшее время повторить эти действия у военкомата. 

«Анрийко» вёз Дениса Попова в своей машине к военкомату Угличского района в полночь с пятью бутылками с зажигательной смесью. Можно обоснованно предполагать, что такой выбор времени, места и способа совершения поджога не был нацелен на создание опасности гибели человека, причинения значительного имущественного ущерба и иных тяжких последствий. В это время в отдельно стоящем административном здании не предполагалось наличия людей, в деле нет доказательств того, что Попов планировал предпринять действия для наступления тяжких последствий, например, разбить окна военкомата и устроить поджог внутри здания.

При отсутствии объективных свидетельств наличия у Дениса Попова террористического умысла его предполагаемые действия, вероятно, можно было бы квалифицировать как приготовление к умышленному уничтожению или повреждению чужого имущества путём поджога, т.е. совершению преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 167 УК РФ — «Умышленные уничтожение или повреждение чужого имущества путём поджога». 

Тем более, что умысел Дениса Попова, как его излагает «Анрийко», соответствует именно такому деянию — по словам свидетеля, Попов собирался повредить или уничтожить имущество, с помощью которого «набирают людей, которые затем участвуют в вооружённых действиях против Украины». Наказание за покушение на преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 167 УК РФ, не может превышать 3 лет 9 месяцев лишения свободы. 

С учётом всего вышеизложенного мы считаем вынесенный приговор в виде 8 лет лишения свободы, тем более в строгом режиме содержания, совершенно необоснованным. 

Использование уголовного преследования Попова в пропагандистских целях

СМИ начали писать об этом деле только в марте 2023 года, после вынесения приговора. 29 марта 2023 года Центр общественных связей ФСБ России сообщил о Денисе Попове: «По данным ЦОС ФСБ, молодой человек был завербован в ряды одной из украинских террористических организаций для подготовки и совершения диверсий и терактов на территории России, а также участия в боевых действиях на Украине в составе ВСУ.

На кадрах допроса Попов признался, что познакомился с военнослужащими ВСУ в интернете, после чего получил от них задание на поджог военкомата и совершение диверсии на железной дороге. Для этого он сам изготовил несколько бутылок с зажигательной смесью, а также отправил кураторам кадры «тренировок» будущего поджога.

Кроме того, по данным ФСБ, по заданию украинских кураторов он в социальных сетях призывал к совершению преступлений против участников специальной военной операции».

Также было распространено видео, на котором Попов отвечает на вопросы сотрудника спецслужбы и подтверждает информацию о том, что он был завербован и планировал поджечь военкомат и совершать диверсии на железной дороге. 

Однако ни вступление Дениса Попова в какую-либо террористическую организацию, ни подготовка его ко вступлению в ВСУ, ни угрозы в адрес участников СВО, ни подготовка диверсий на железной дороге, ни его деятельность по заданию «украинских террористов» не вошли в состав предъявленных ему обвинений и судом даже не рассматривались. Мы полагаем, что ответы на видео были даны Денисом Поповым под давлением, а само видео и сопутствующая информация целенаправленно использованы для решения пропагандистских задач, для создания видимости «успешности» борьбы ФСБ с несуществующим «украинским нацизмом». 

После оглашения приговора Попову ЦОС ФСБ также выложил видео оперативной съёмки, на котором видно, как какой-то мужчина заливает бензин на заправке, а затем как мужчина бросает бутылку с зажигательной смесью в стену с надписью «Нет войне». В сообщении ФСБ об этой съёмке говорится, что Попов «отправил кураторам кадры «тренировок» будущего поджога». Очевидно, что, поскольку съёмка «тренировки» осуществлялась в рамках оперативной разработки, Попов вряд ли мог иметь к ней доступ и, фактически, «кураторами» в данном случае и были сами сотрудники ФСБ.

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал», продолжающий работу Программы поддержки политзаключённых Правозащитного центра «Мемориал», согласно международному руководству по определению понятия «политический заключённый», считает Дениса Попова политическим заключённым. Его уголовное преследование направлено на устрашение общества, т.е. упрочение и удержание власти субъектами властных полномочий. Лишение свободы было применено к нему в нарушение права на справедливое судебное разбирательство и иных прав и свобод, гарантированных Конституцией РФ и Международным пактом о гражданских и политических правах, вероятно, основано на провокации в отношении фигуранта и фальсификации доказательств вменяемого правонарушения, а также неадекватно предполагаемой общественной опасности его действий. Мы считаем, что уголовное преследование Попова осуществляется в первую очередь из-за его антивоенной позиции.

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал» считает Дениса Попова политическим заключённым и требует прекращения его уголовного преследование по вменённым статьям УК.

Признание человека политзаключённым не означает ни согласия Проекта «Поддержка политзаключённых. Мемориал» с его взглядами и высказываниями, ни одобрения его высказываний или действий.

Адвокат: Алёхин Артур Геннадьевич.

Публикации в СМИ:

13 марта 2023 года. Коммерсантъ. Жителя Углича приговорили к восьми годам за попытку поджога военкомата

29 марта 2023 года. ТАСС. ФСБ рассказала о планах осуждённого за попытку поджога совершить серию терактов

1 июля 2023 года. ОВД-Инфо. Жителю Углича утвердили восемь лет колонии по делу о попытке поджога военкомата

Дата обновления справки: 31.01.2025 г.