«Встала кому-то поперек горла» Крымскую медсестру Ирину Данилович похитили и обвинили в хранении взрывчатки, а затем признали «иноагентом». «Медуза» рассказывает ее историю

В начале июня Минюст РФ признал медсестру из Крыма Ирину Данилович «иностранным агентом». В конце апреля ее похитили четверо мужчин в гражданской одежде и балаклавах. В течение двух недель ее искали знакомые и адвокат. Оказалось, что она находится в симферопольском СИЗО — по обвинению в незаконном хранении взрывчатки. Сама Ирина эти обвинения отрицает и называет дело сфабрикованным. «Медуза» рассказывает ее историю.

Обыск и исчезновение

Крымская медсестра и активистка Ирина Данилович пропала 29 апреля. Она не вернулась с работы в обычное время и не отвечала на звонки. В этот же день к Данилович домой, где находился только ее пожилой отец Бронислав Данилович, с обыском пришли сотрудники ФСБ.

Силовики сообщили мужчине, что обыск проходит по делу о «передаче секретной информации недружественному государству». Изъяли всю технику и книги. Родители поняли, что эти два события — обыск и исчезновение Ирины — между собой связаны.

«Ирина всегда любила правду и боролась за нее, оставалась пацифисткой. Они искали бумажки. Забрали даже томик [Вацлава] Гавела и „Ледокол“ Суворова. Ни одного удостоверения не предъявили, ни ордера. Протокол обыска я подписывать отказался», — пояснил Бронислав Данилович в разговоре с «Медузой». После обыска Даниловичу с супругой стало плохо, но скорую они вызвать не смогли, потому что все телефоны забрали сотрудники ФСБ.

Тем временем друзья и коллеги Ирины вместе с адвокатом Айдером Азаматовым и крымскими активистами начали ее искать. Зная об обыске, они стали искать ее в крымских изоляторах временного содержания, но ни в одном из них Данилович не оказалось.

Спустя три дня после исчезновения Ирины ее отец обратился в полицию с заявлением о похищении. Сотрудники полиции опросили его и пообещали ответить в течение десяти дней.

Вскоре отцу Ирины при помощи своих друзей удалось найти записи с камеры видеонаблюдения недалеко от места, где работала дочь. По его словам, на них было видно, как четверо мужчин в гражданской одежде и балаклавах заталкивают девушку в машину и увозят в неизвестном направлении. 

6 мая адвокат Азаматов побывал в СИЗО Симферополя, но там его заверили, что у них ее нет. Как рассказал Бронислав Данилович, лишь 11 мая адвокату удалось обнаружить Данилович в том же СИЗО № 1 — во время очередного посещения изолятора администрация подтвердила, что Ирина Данилович находится у них, и показала Азаматову карточку заключенного. Лишь спустя два дня — при предъявлении обвинения — защитника допустили к Ирине.

Как пишет украинское издание «Ґрати», Данилович рассказала, что с момента задержания 29 апреля и до 7 мая ее держали в подвале управления ФСБ в Симферополе. В ее камере не было туалета, два раза в день ее выводили из подвала, кормили только раз в день. Все это время следователи ФСБ настаивали, чтобы она подписала признательные показания. Ей надевали мешок на голову и предлагали выбрать — лес или тюрьма, пишет «Ґрати». Угрожали отвезти в Мариуполь, где она бы «потерялась».

По информации издания, Данилович три дня допрашивали с помощью полиграфа, задавая вопросы о связях с иностранными спецслужбами, СМИ и организациями, а также о причастности к «Крымской солидарности» — организации активистов, адвокатов и родственников крымских политзаключенных. Данилович отвечала отрицательно на все вопросы, и полиграф это подтвердил, сообщает «Ґрати».

Спустя неделю ее начали принуждать, чтобы она подписала, не читая, протоколы и два чистых листа бумаги, обещая после этого освободить. Следователи также потребовали Данилович сказать на камеру, что на нее не давили и «не применяли методов воздействия». Когда она согласилась, 7 мая, ее задержали по подозрению в хранении взрывчатых веществ и отвезли в Киевский райсуд Симферополя, где арестовали на два месяца. Адвокат Айдер Азаматов общаться с «Медузой» отказался, сославшись на то, что 19 мая дал подписку о неразглашении. «Медуза» отправила запрос в ФСБ.

Футляр взрывчатки

Ирину Данилович обвиняют в незаконном хранении взрывчатых веществ, следует из постановлениясуда об избрании ей меры пресечения. В документе сказано, что дело было возбуждено еще 6 мая. Сотрудники ФСБ изъяли у нее «самодельное взрывное устройство осколочно-фугасного действия». По версии следствия, Данилович хранила его в футляре для очков вместе с детонатором и иглами, которые должны были использоваться в качестве поражающего элемента, следует из документа.

Сама активистка на суде об избрании ей меры пресечения утверждала, что дело сфальсифицировано, следует из постановления. Иглы и жгут, которые были в футляре для очков, Ирине нужны для оказания медицинской помощи — она работает медсестрой в одном из пансионатов Коктебеля. 

7 мая Киевский районный суд Симферополя отправил ее в СИЗО на один месяц и 29 суток — до 6 июля. Заседание проходило в закрытом режиме при участии адвоката по назначению (Азаматов в это время не знал, где находится Данилович). 27 мая Верховный суд Крыма рассмотрел апелляцию на меру пресечения. В распоряжении «Медузы» имеется аудиозапись этого процесса.

Обвинение потребовало оставить Ирину под стражей, мотивируя это тем, что у нее есть украинский паспорт и она могла скрыться. В деле имеется заключение специалиста о том, что найденные у Данилович предметы действительно являются самодельными взрывными устройствами.

От дачи показаний Данилович отказалась, следует из материалов дела, озвученных следователем в суде. Она сослалась на плохое самочувствие, воспользовалась 51-й статьейКонституции РФ и попросила избрать ей меру пресечения, не связанную с лишением свободы.

Мое задержание происходило в безлюдном месте четырьмя людьми в балаклавах. Это было больше похоже на похищение, чем на задержание. Мне не предъявили никаких документов. После того как меня привезли в здание ФСБ города Симферополя, я прошла полностью личный досмотр, который сотрудники ФСБ снимали на видеокамеру. У меня не было никаких взрывчатых веществ. Это было все зафиксировано на камеру. Сотрудники отдали мне сумку с моими вещами, но спустя три дня ее снова забрали. Предъявили мне все эти обвинения только в ночь с 6-го на 7-е число [мая]. До этого у меня никаких взрывчатых веществ не было. Они появились только после того, как они забрали у меня сумку. Ме их никто не предъявил. Все эти восемь дней я находилась в подвале ФСБ под постоянным психологическим давлением. Поэтому я считаю, что все это обвинение выдумано и сфальсифицировано.

Адвокат Айдер Азаматов во время апелляции ходатайствовал об избрании более мягкой меры пресечения — он указал на то, что в процессе были нарушения, а саму подзащитную, у которой на иждивении двое пожилых родителей, держали в неволе. Суд меру пресечения изменять не стал и оставил Данилович в СИЗО. 3 июня Министерство юстиции РФ призналоее «иностранным агентом».

Прокуратура Автономной республики Крым начала уголовное производствопо факту незаконных обысков и задержания общественной активистки.

«Не могла остаться в стороне»

Ирина Данилович родилась в Беларуси. Когда ей было пять лет, ее семья перебралась в Крым, где Ирина окончила медицинский колледж. Позже она жила в Белгородской области, но в итоге вернулась обратно на полуостров. Незадолго до присоединения Крыма она восстановила украинский паспорт, рассказал «Медузе» ее отец. Данилович работала медсестрой в одной из феодосийских больниц и параллельно сотрудничала с Украинским культурным центром — была руководителем феодосийского филиала библиотеки. В 2016 году ее впервые задержали сотрудники погранслужбы ФСБ по возвращении из Украины — спрашивали, чем она занимается и зачем ездила на материк. В 2017 году ее снова вызывали в ФСБ. Вот что рассказывала Ирина в интервью «Крым.Реалии»: 

‎Заставляли написать список крымских татар, с которыми я общаюсь на работе, которые, как всем известно, недовольны. Я им сказала, что они обратились не ко мне, может, они меня с кем-то спутали, в отдел кадров им надо, а не ко мне с такими вопросами. Ну, в общем, я отказалась. Была такая небольшая игра «плохой полицейский — хороший полицейский». Начальник вышел, тот, который меня привел, Евгений, начал: «Ну расскажи, расскажи, ну правда, ты в чем-то замешана? Опять же, а почему у тебя [украинский] паспорт 5 марта [незадолго до присоединения Крыма к России] выдан? Ага, ты, наверное, за взятку его купила, мы еще с этим разберемся». Начал меня пугать паспортом, будто он у меня незаконным путем где-то приобретенный.

Параллельно Данилович пыталась защищать права медработников. В 2020 году во время пандемии коронавируса она возглавила крымское отделение «Альянса врачей». После этого ее уволили из феодосийской больницы. В феврале 2021 года Данилович рассказывала о том, как главврач этой больницы Андрей Вербов отчитался о выплате 11 миллионов рублей сотрудникам учреждения. По словам Ирины, сами сотрудники этих денег не получили.

Данилович регулярно критиковала крымское здравоохранение, особенно в период пандемии. Летом прошлого года на странице своего проекта «Крымская медицина без обложки» в фейсбуке она рассказывала о том, как из Кировской ЦРБ Крыма выписали пациентов с положительным тестом на коронавирус, после чего им пришлось добираться домой на общественном транспорте. После этого Данилович написала заявления в крымские Роспотребнадзор, Росздравнадзор, Минздрав и прокуратуру. В последнее время активистка сотрудничала с проектами «INжир медиа» и «Крымский процесс».

Знакомые описывают Ирину как человека, который всегда готов был прийти на помощь. Крымская правозащитница Лутфие Зудиева рассказывает, что познакомилась с Данилович, когда у ее знакомых пропала бабушка.

«Ирина сама вышла на связь, когда увидела сообщения в соцсетях, и помогла отыскать женщину в феодосийской больнице, в которой тогда работала, — говорит Зудиева. — Я тогда удивилась ее чуткости. Последний раз мы виделись в марте, когда проходили обыски в доме Заира Смедли. Она проехала огромное расстояние из Феодосии, где жила, до Красногвардейского района. Сказала, что не может остаться в стороне».

Отец Ирины связывает задержание дочери с ее деятельностью и считает, что внимание на нее обратили после попыток добиться коронавирусных выплат для крымских медиков.

«Она очень отзывчивая, очень доброжелательная. По соседству у нас много медработников, но все почему-то обращались только к ней. Она повела на борьбу врачей за коронавирусные выплаты. Она обращалась во все инстанции: и в прокуратуру, и в Минздрав, и в Роспотребнадзор. Прокуратура передала дело в СК, но и там в итоге все сошло на нет, — поясняет он. — Кроме этого, она была гражданской журналисткой, вела судебную хронику. Наверное, тогда кому-то и встала поперек горла».