«Как ты понял, что там не картошка, а наркота?»

Продолжается допрос свидетелей обвинения по делу главы грозненского отделения ПЦ «Мемориал» Оюба Титиева. Их можно разделить на две категории: тех, кто ничего не помнит, и тех, кто принимал непосредственное участие в задержании Титиева и фабрикации уголовного дела. В ходе последних заседаний в Шалинском городском суде были опрошены пять свидетелей — они относятся ко второй категории.

Это следователь, который извлек из машины Титиева пакет с марихуаной; эксперт, помогавший ему в работе; сотрудник ГИБДД, первым заметивший в автомобиле «подозрительный пакет»; двое сотрудников дежурной части Курчалоевского ОМВД, отправивших на место задержания следственно-оперативную группу.

На суд свидетели приходят подготовленными: они прекрасно помнят детали, которые необходимо озвучить, чтобы закрепить версию обвинения. Но дотошная работа адвокатов не проходит даром — сторона обвинения нервничает, а в словах свидетелей обнаруживаются явные нестыковки.

«Скажу по-мужски, не видел документы!»

Свидетель Исмаил Демельханов работает в Курчалоевском ОМВД, он старший эксперт по району. Выезжает в составе следственной оперативной группы (СОГ), когда требуется участие эксперта. Оюба Титиева знал раньше, встречались в начале 2000-х в Грозном.

—  Времена тогда были тяжелые. Но близко знаком с ним не был, водку не пили, — рассказывает свидетель.

Смена в день задержания Титиева, по его словам, была обычной, каких в практике множество. Поступил вызов от дежурного, и Демельханов отправился на место в составе СОГ. Ему сообщили, что в остановленной машине найдены наркотики.

Когда он приехал на место, там были сотрудники ГИБДД и понятые. В ходе досмотра машины было опечатано два пакета: в первый поместили найденное под сиденьем, во второй — рассыпанное на переднем пассажирском коврике вещество растительного происхождения.

Адвокат Новиков интересуется, как Демельханов понял, что перед ним именно наркотики, а не укроп или, скажем, чай.

—  Мое дело зафиксировать, опечатать и передать следователю. Что там — чай или наркотики, мне не важно. Я оказываю содействие следователю, когда он проводит осмотр. Совместно осматривали, я проводил фотосъемку. Помогал упаковать (найденный в машине) пакет, дал пакет и нитки из своего чемодана. Бирки подписывал следователь Муратов, — говорит свидетель.

Адвокат интересуется, общался ли Демельханов с Титиевым, когда приехал на место — все-таки они были знакомы раньше.

—  Спросил его: «Что ты тут делаешь?». Он ответил: «Тебя из-за меня вызвали». Я его лет десять не видел, — говорит свидетель.

Потом стояли около машины в ожидании понятых. Защита обращает внимание на нестыковку: ведь в начале допроса Демельханов сказал, что понятые были на месте в момент его прибытия. Свидетель начинает заметно нервничать.

—  Я не против Титиева, не за, я вам говорю, какие я обязанности выполнял! — эмоционально заявляет Демельханов. Позже он говорит, что не видел момент прибытия понятых, поэтому не знает, кто и как доставил их на место.

Адвокат Илья Новиков продолжает допрос.

—  Вы ранее сказали, что двери машины были открыты…

—  Я вам этого не говорил.

—  Я, наверное, ошибся.

—  Вы не ошиблись, просто вы мне мозги хотите пудрить! — восклицает свидетель.

Демельханов уточняет: когда он увидел машину Титиева, у нее был открыт капот, багажник и одна дверь. Пакет из-под пассажирского сиденья извлек следователь Муратов — кроме него, никто к нему не прикасался. Были ли на следователе перчатки, свидетель не помнит. Помнит, что Муратов положил на пакет на сиденье, открыл его горловину и показал содержимое понятым.

Никто, кроме двух понятых, следователя Муратова и самого Демельханова, к пакету не подходил. Титиев во время досмотра стоял в стороне.

—  Вы можете отличить марихуану от сена, табака? — интересуется адвокат Заикин.

—  В общем, да. По запаху, цвету.

Заикин расспрашивает про специфические запахи марихуаны, его интересует, как же все-таки свидетель унюхал ее, пока фотографировал пакет. Чем она пахнет? Повышенный интерес Петра Заикина к его обонянию вызывает у Демельханова возмущение.

—  Вы за собаку меня принимаете? Сено нюхать, табак… может, еще что-нибудь понюхать?! Мне по долгу службы приходится изымать это вещество, будь оно неладно!

Защита продолжает допрос спокойно. Вся информация, связанная с главной уликой против Оюба Титиева — пакетом с марихуаной, очень важна. Только восстановив картину полностью, удастся доказать, что пакет в машину правозащитника был подброшен.

Свидетель уточняет: пакет был черный, полиэтиленовый. Надписей, повреждений на нем он не заметил. Целостность пакета специально не проверял, но не сомневается в ней.

Адвокат Дубровина интересуется, видел ли Демельханов какие-то документы Титиева. Он отвечает, что объектом его досмотра была машина, а не Оюб, брали ли у него документы — не знает.

—  Скажу по-мужски, не видел документы!

Ничего, кроме пакета, при нем из машины не изымалось. Никаких предметов типа сумок он не видел, ценностей — телефонов, планшета, видеорегистратора — тоже. Не заметил, чтобы была повреждена передняя панель автомобиля (там, по словам Оюба, был установлен видеорегистратор).

Демельханов покинул место осмотра вместе с СОГ. Как уехал с места Титиев, он понятия не имеет. Кто управлял его машиной, кто его сопровождал — не знает. Машину его вновь увидел уже на территории ОМВД, где в присутствии понятых (тех же, что были на месте происшествия) опечатал ее бумажными бирками. Об их дальнейшей сохранности в условиях зимы (в Чечне в это время года всегда сыро) он не беспокоился. Что было, тем и опечатывали, а охранять машину он не должен.

«И я участвовал»

Старший инспектор ГИБДД Алихан Гараев в материалах следствия значится как человек, который первым заметил в машине Оюба Титиева подозрительный полиэтиленовый пакет. 9 января он вместе с Хусейном Хутаевым и еще двумя сотрудниками — Данчаевым и Татаевым (на тот момент стажером), заступил на дежурство. Хутаев остановил машину Оюба на мосту по пути из Курчалоя в Майртуп, потому что у него был выключен ближний свет фар. Началась проверка документов, Гараев заглянул в машину и заметил рассыпанное на полу серо-зеленое вещество, а потом и краешек торчавшего из-под сиденья пакета. Спросил у Оюба, что это, тот не смог ответить, после чего Гараев позвонил в дежурную часть. Пассажиров в машине Оюба не было.

Эту версию произошедшего он четко изложил при допросе ранее и повторил, отвечая на вопросы прокурора в ходе заседания суда.

—  Он вышел из машины и открыл пассажирскую дверь, чтобы залезть в бардачок за страховкой. Под передним правым пассажирским сиденьем был у него темный пакет. У меня возникли подозрения, и я вызвал СОГ. Попросил Данчаева поехать за понятыми, — сказал Гараев.

В дальнейшем осмотре машины Гараев не участвовал, никакие документы не составлял и ничего не давал Титиеву на подпись. Находился на месте до окончания проверки, наблюдал за происходящим, стоя в стороне.

—  Сначала Титиев был спокоен, потом занервничал, — рассказывает Гараев.

—  Задрожал, — вставляет сам Оюб.

—  Ваша зоркость привела нас всех сюда. В момент, когда остановили машину Титиева, где стояли вы и где был он? — интересуется Илья Новиков.

—  Стоял у водительского (места), вместе с Хутаевым и Титиевым. Потом начали сверять VIN-номер, для этого открыли багажник и капот. Процедура рутинная, регулярная.

—  Почему решили проверить номер?

—  По желанию инспектора.

Гараева детально расспрашивают, как он проводил осмотр автомобиля. Был ли на пассажирском сиденье чехол, не мешал ли он обзору? Где он стоял относительно дверей машины, на каком расстоянии? Кто выложил из багажника вещи, что открывали сначала: капот, багажник или дверь, куда делись документы Оюба?

—  Спина Титиева не мешала вам видеть коврик? — уточняет Новиков.

—  Абсолютно нет. Все видно было.

—  Точно вспомните: ничто не перекрывало вам обзор, не мешало увидеть пакет?

—  Нет, он вылезал немного, — утверждает свидетель. Позже он добавит, что пакет выпирал так, «чтобы видно было».

—  Как вы поняли, что это не укроп, не петрушка?

—  Для этого мы и спросили. Когда он не смог ответить, возникли подозрения. Он сказал: я не знаю. Про пакет он тоже сказал «не знаю», и все, — утверждает Гараев.

Все, что происходило после досмотра машины, со слов Гараева выглядит очень размыто. На чем уехали понятые, свидетель не знает. Кто уехал первым — СОГ или машина Титиева, не помнит. Кто был за рулем авто Титиева, затрудняется сказать. Не помнит, чтобы ему говорили, что Титиев задержан по подозрению в хранении наркотиков. Потом все же вспоминает, что сам дал указание Татаеву, стажеру, следовать вместе с Титиевым в отдел.