«Так это, увы, устроено в России»
Как сидит в СИЗО 18-летний Максим Лыпкань – самый молодой обвиняемый по делу о «фейках» об армии РФ
Хамовнический суд Москвы продлил содержание под стражей 18-летнего активиста Максима Лыпканя еще на месяц с лишним: он останется в СИЗО до 21 августа 2023 года. Максима арестовали почти пять месяцев назад, его обвиняют в распространении «фейков» о российской армии (часть 2 статьи 207.3УК РФ), за что ему может грозить до десяти лет лишения свободы. Что именно следствие считает преступлением, затрудняется сказать даже адвокат: Максиму вменяют в вину то посты о Буче и Мариуполе, то открытые высказывания, что Россия ведет в Украине войну (российские власти требуют называть это «СВО» – специальной военной операцией).
Настоящее Время рассказывает, что происходит с Максимом в СИЗО, и публикует его ответы на вопросы нашей корреспондентки, полученные в письмах.
«У следователя меняется мнение»: что именно стало поводом для дела Лыпканя
18-летний московский активист Максим Лыпкань – самый молодой обвиняемый по статье о «фейках» об армии России, появившейся в Уголовном кодексе вскоре после вторжения в Украину. Максим находится в СИЗО почти пять месяцев. Адвокат юноши Алан Качмазов говорит, что суд не выпускает Максима под домашний арест из-за опасений, что он может «оказать давление на следствие» или скрыться. «Ничем это, конечно, не подтверждается. Конкретных доводов следователь не приводил, фактов тоже не было. Все это домыслы и догадки самого следователя», – говорит Качмазов.
Максима задержали утром 21 февраля 2023 года, у него дома, а также в квартирах его отца и друга провели обыски. При этом адвоката к Максиму не пустили. На следующий день, 22 февраля, Хамовнический суд Москвы арестовал Лыпканя по статье о «фейках» про российскую армию. До сих пор остается неясным, что именно стало поводом для преследования. В качестве предполагаемой причины задержания называли интервью Лыпканя Радио Свобода, в котором он назвал войну с Украиной «подлостью», антивоенные посты в телеграм-канале активиста или же анонс митинга «Год ада», который Максим собирался провести 24 февраля 2023 года на Лубянской площади. Лыпкань пытался даже согласовать эту акцию с мэрией, но получил отказ.
Адвокат Качмазов признается, что сам не может достоверно ответить на вопрос, что же именно следствие вменяет в вину Максиму. «У самого следователя по этому поводу меняется мнение. Последний раз была информация, что Максиму вменяют высказывания о Буче и о роддоме (родильное отделение детской больницы в Мариуполе подверглось авиаудару в марте 2022 года, в результате чего погибли трое человек, среди которых один ребенок, еще 17 пострадали – НВ). И параллельно еще некоторые высказывания об «СВО», которую он в тот период открыто называл войной. Эти высказывания фигурируют в материалах дела», – говорит Качмазов.
В деле также фигурируют два свидетеля, один из которых – близкий друг Максима. Со вторым свидетелем Лыпкань не был знаком. «Этого человека я не знал. Он написал мне в тг [телеграм]. Потом начал задавать вопросы, довольно подозрительно-выискивающие. Я отвечал всем и ни от кого ничего не скрывал, поэтому у нас с ним начался диалог. Не знаю, но у меня есть подозрение, что этот человек был завербован органами и использовался в качестве ищейки», – сообщал Максим в письме «Новой газете». Алан Качмазов подтвердил Настоящему Времени, что у адвокатов действительно есть предположение, что второй свидетель мог быть провокатором. «Это именно предположение. Мы не можем утверждать. Поведение человека просто вызывало какие-то серьезные сомнения», – сказал юрист.
«Один фсиновец здоровается со мной так: «Привет, москаль». Максим Лыпкань в СИЗО
В СИЗО-7 «Капотня», куда Максима поместили после ареста, он столкнулся с унижающим достоинство обращением и угрозами со стороны сокамерников. Проект «ОВД-Инфо» сообщал, что сокамерники угрожали юноше тем, что он может «попасть в петухи» из-за своих антивоенных взглядов (то есть фактически угрожали изнасилованием; «петухами» в тюрьмах называют низшую касту заключенных, которые вынуждены делать грязную работу и зачастую подвергаются насилию). Кроме этого, на голове Максима другие заключенные насильно выбрили ирокез. «Позиция Максима к криминальному миру же не очень терпимая – он считает, что воровать плохо, что в любом случае должно быть какое бы то ни было государство. Сокамерники считают, что любое государство, даже самое демократическое, соблюдающее права человека, – это зло», – комментировал случившееся адвокат Алан Качмазов.
Настоящему Времени удалось передать вопросы Максиму в СИЗО. Вот, что он сам рассказал о нынешних отношениях с сокамерниками и сотрудниками ФСИН:
«Отношения складываются нормально. Скажу так, на Бутырке штат сотрудников получше, чем в СИЗО-7 «Капотня». Есть понимающие сотрудники (в том смысле, что они относятся не безразлично к ситуации, в которой мы находимся). Могу рассказать забавную историю. Один фсиновец практически всегда по проверке, которых у нас две (одна утром, вторая ближе к вечеру), здоровается со мной так: «Привет, москаль». Ахах. С соседями все на данный момент неплохо. Как я заметил, политзаключенных не сажают вместе, обычно (у меня так) их содержат с арестантами, заключенными по ст. 159, ст. 158 УК. После инцидента с ирокезом ко мне в СИЗО пришла Татьяна Москалькова и Сергей Мороз по депутатскому запросу Максима Круглова. Огромное спасибо за это партии «Яблоко». Формально отчитались о том, что теперь в московских тюрьмах будут пристальнее относиться к стрижке арестантов, чтобы такие случаи не повторялись».
Адвокат Максима Алан Качмазов отметил, что с нынешними сокамерниками Максиму повезло гораздо больше: они даже могут в чем-то ему помочь или поддержать. «Если у него голова болит, ему сокамерники дают лекарства. Или какие-то советы, даже элементарного характера, которые тем не менее полезны человеку, который в первый раз попал в СИЗО. В такой обстановке, в такой ситуации даже какой-то маленький совет, небольшая помощь, они уже большое значение имеют».
В начале марта Максима перевели в психиатрическую больницу, но вскоре вернули в СИЗО. Адвокат юноши отмечает, что ментальное состояние Максима в изоляторе ухудшилось. «Он хоть и знал, что его могут посадить в СИЗО, что могут быть и другие подобные последствия длительного характера, в полной мере не мог себе представить, как это будет в действительности происходить. Сам режим питания, отсутствие солнца, отсутствие общения с близкими, невозможность активно двигаться – все это влияет на молодой организм. Он это не учитывал. Отбывание срока политзаключенными было для него какой-то романтикой. А когда он столкнулся с действительностью, то понял, что все это очень тяжело. Мы – это его мать, его второй адвокат Антонина Левочская, я, все его друзья, общественность, правозащитные организации, в первую очередь, «ОВД-Инфо» – мы все его очень поддерживаем. Ему пишут письма, он пишет. Мы его поддерживаем, насколько позволяют возможности», – говорит адвокат Качмазов.
«Представьте: вам 18 лет, у вас были планы на будущее, и все это просто рушится»
Максим Лыпкань давно увлекается политикой, поддерживает партию «Яблоко», до заключения в СИЗО активно вел телеграм-канал, ходил на мероприятия “Мемориала” и переписывался с политзаключенными. У молодого человека не было планов на эмиграцию, напротив, он хотел оставаться в России и делать жизнь в стране лучше. Раньше он собирался поступать на юридический факультет и стать адвокатом. В недавнем письме «Новой газете» Максим рассказал, что хотел бы заняться поступлением в вуз, но на химфак – развивать российскую науку.
«Представьте, что как только вам исполнилось 18 лет, вас за ваши взгляды, мнение и выражение этого мнения сажают в следственный изолятор. У вас были планы на ближайшее время, на какое-то более далекое будущее, и все это просто рушится. Это очень для него тяжело. И не только для него, для любого молодого человека это было бы тяжело», – говорит про Максима его адвокат Алан Качмазов.
Нынешнее заключение – не первый случай, когда Лыпканя задерживали. В прошлом году Максима доставили в спецприемник для несовершеннолетних после его акции у «Стены скорби» в Москве. «Я придумал эту акцию и стал ее организатором. Акцию разогнали, но мы успели возложить цветы в память о жертвах в Украине. В ней приняли участие человек десять», – рассказывал сам Лыпкань. Кроме того, в середине февраля 2023 года Максима задержали на Ленинградском вокзале и составили два административных протокола за «дискредитацию» Вооруженных сил РФ и за организацию несанкционированного митинга. В апреле его оштрафовали суммарно на 80 тысяч рублей. Адвокат молодого человека отметил, что приговор находится в процессе обжалования и, возможно, платить этот штраф Максиму не придется.
Знакомые Лыпканя рассказывали, что незадолго до заключения под стражу Максим стал вспыльчив и импульсивен. Координатор уголовных дел «ОВД-Инфо» Ева Левенберг в разговоре с Настоящим Временем предположила, что война, репрессии и возможная слежка морально давили на активиста. У Максима случались конфликты с другими активистами, в частности, по поводу митинга в годовщину начала полномасштабной войны. Так, сторонница «Яблока» и активистка Мария Волох писала в своем телеграм-канале, что если Лыпкань хочет выйти на улицу в этот день – то должен выходить сам. По ее мнению, призывать к участию в митинге других людей, подвергая их рискам административного и уголовного преследования, Максим не должен был. Один из знакомых Лыпканя рассказал Настоящему Времени, что Максим – «активист-одиночка» и предпочитал действовать один, нежели планировать и проводить мероприятия и акции совместно с другими активистами.
Родители Максима, по его собственным словам, не поддерживали его политическую активность. «Они очень аккуратные люди и сильно опасаются последствий моих действий, за меня переживают. Родители просят прекратить это все, я отказываюсь, и они это сейчас принимают», – говорил активист. Сейчас он общается с семьей в основном в письмах, иногда удается созвониться. После ареста в феврале 2023-го и заключения в СИЗО молодой человек не виделся с мамой почти три месяца, потом им наконец дали возможность встретиться.
«Моя мама имела возможность прийти на свидание ко мне в следственный изолятор. Правда, оно проходит за стеклом и решеткой по телефону, такое отношение к заключенным в РФ. Я должен сказать слова благодарности следователю, с кем сейчас имею дело. У меня не было возможности увидеться с мамой где-то три месяца. Однако сейчас мне сказали, что дадут еще одно свидание, чему я сильно рад. Так это, увы, устроено в России», – говорит Максим Лыпкань в письме Настоящему Времени. По словам адвоката Качмазова, сейчас отношения у Максима с мамой хорошие и теплые.
В марте 2023 года правозащитный проект «Поддержка политзаключенных. Мемориал» признал активиста политическим заключенным. В июне Максим стал лауреатом ежегодной премии Бориса Немцова за «смелость в отстаивании демократических прав и свобод».
Сейчас по делу Максима все еще ведется предварительное следствие. Адвокат Алан Качмазов предполагает, что эта стадия может продлиться еще около двух месяцев. Потом начнется ознакомление со всеми материалами дела, затем материалы направляются прокурору, а потом в суд, где дело рассматривается по существу. В целом весь процесс до вынесения приговора может занять около пяти месяцев, полагает юрист.
Катя Шубина
