«Zдесь жиVет Vоенный преступник». Жителя Алушты приговорили к двум с половиной годам за листовки с портретом родственника — росгвардейца, который воевал в Украине
В Крыму на два с половиной года осудили жителя Алушты Александра Тарапона. Его признали виновным в распространении фейков про российскую армию за листовки с портретом родственника — росгвардейца, которого Тарапон назвал военным преступником. Росгвардеец за время суда погиб.
«Ґрати» рассказывают о том, как в Крыму преследуют за антивоенные высказывания.
Война
О начале вторжения в Украину 24 февраля жителю Алушты, 32-летнему Александру Тарапону сообщила его сестра — Мария Гарсия-де-Хесус, которая живет в селе Вороньков Бориспольского района Киевской области. Она рассказала ему об обстрелах украинских городов ракетами.
За дальнейшими событиями Тарапон следил по публикациям на сайтах BBC, Медузы и других изданий, постоянно созванивался с друзьями и знакомыми в из Одессы и Харькова. Они рассказывали ему о военных действиях, преступлениях российской армии в Украине, присылали фото и видео разрушенных домов. В интернете он видел многочисленные публикации с человеческими жертвами — среди них были дети.
Рассказы из Украины отличались от сведений, которые опубликовали российские СМИ. Тарапон больше доверял своим родственникам и знакомым.
Так крымчанин объяснял потом в суде свои действия после вторжения.
Листовки в Крыму
Из крымчан, которые отправились воевать на материковую часть Украины, Тарапон знал родственника супруги — женатого на ее сестре сотрудника Рогсвардии Юрия Орленко. Чтобы остановить его и не допустить участия в войне с помощью членов семьи, Тарапон решил изготовить и расклеить листовки.
Он нашел аккаунт Орленко в инстаграме и скачал его фотографию в майке. Обработал ее в графическом редакторе и добавил надпись «Zдесь жиVет Vоенный преступник — убийца детей Орленко Ю.». После этого, 29 марта, Тарапон на троллейбусе добрался из Алушты в село Изобильное, где жил росгвардеец, и расклеил листовки на почтовом ящике, прикрепленном к воротам его дома, а также на дорожных знаках и электрических столбах — напротив близлежащих домов.
На следующий день Тарапона задержали. Полиция приехала по вызову родственников росгвардейца и изъяла листовки как вещдоки. Супруга Орленко написала заявление о преступлении, указав, что действия Тарапона причинили ей «моральный вред и душевные страдания».
В его квартире провели обыск, изъяли системный блок компьютера, принтер и мобильный телефон. Во время обыска в квартире у Тарапона обнаружили и другие антивоенные листовки.
Явка с повинной
После задержания и допросов Тарапон подписал явку с повинной. Полиция составила этот документ уже после обыска у него дома и обыска в квартире его супруги.
«Подписал, даже не вдумываясь и не вчитываясь. Он к тому времени сутки уже не спал. К нему пришли, привезли в полицию и после всех этих действий отобрали явку с повинной — как это часто происходит. Хотя закон говорит, что это — недопустимое доказательство. Не является явкой с повинной документ, который составлен уже после проведения оперативно-розыскных мероприятий. Никакой по факту явки с повинной не было — таковой признается только добровольный приход до проведения в отношении него мероприятий, когда его или никто не искал, или ему об этом не было известно», — объясняет адвокат Тарапона Рефат Яхин.
Привлечь к ответственности угрожали и супруге Тарапона Адель. 30 марта к ней домой пришли полицейские, утверждая, что листовки расклеивала она. Правоохранители угрозами и бранью заставили ее проехать вместе с ними домой к супругу.
Она не смогла открыть дверь — ключей у нее не оказалось. Полицейские, рассказала женщина, стали ее оскорблять, отняли и перетряхнули сумку, но ключей не оказалось и там. Отняли телефон, заставили сказать пароль и изучили его.
«Если рыпнешься или собака твоя рыпнется мы ее застрелим или применим газовый баллон», — вспоминает женщина, как ей сказал один из полицейских.
Ее увезли в отдел полиции, где начали говорить, что она «нацистка и не человек, раз поддерживает убийство детей». Ее опрашивали четыре с половиной часа, не отпуская до 7 утра. Никаких обвинений предъявлять не стали.
Обвинение
Изначально на Тарапона составили административный протокол — потребление наркотических средств или психотропных веществ без назначения врача статья 6.9 Кодекса об административных нарушениях РФ. Ранее его уже судили по статье о приобретении наркотиков статья 228 Уголовного кодекса РФ.
«Им важно было задержать его под любым предлогом и полицейские составили на него протокол по статье 6.9 КоАП, хотя он не отказывался от медосвидетельствования», — рассказывает адвокат Яхин.
Однако потом против Тарапона возбудили уголовное дело о распространении ложной информации о деятельности российской армии часть 1 статья 207.3 УК РФ. Материалы дела быстро передали в Алуштинский горсуд.
Информацию о возбуждении уголовного дела пресс-служба крымского управления Следственного комитета распространила только 13 апреля — вместе с видео обыска в квартире.
Следствие считает, что Тарапон «публично распространил под видом достоверных сведения, создающие ложный образ и компрометирующие сотрудников Вооруженных сил Российской Федерации, Войск национальной гвардии Российской Федерации, привлекаемых для выполнения специальной операции на территории Украины, об истинных целях указанной специальной операции, то есть извратил информацию, содержащую данные об использовании Вооруженных сил Российской Федерации и ее представителях в лице Орленко Ю.И. в целях защиты интересов Российской Федерации и ее граждан, поддержания международного мира и безопасности».
Суд
Тарапон в суде вину не признал и отказался от явки с повинной, которую подписал после обыска. Он объяснил судье Александру Захарову, что «трагично воспринял» фотографии с территории Украины с человеческими жертвами и разрушениями и сделал собственные выводы о происходящем. Он сказал, что не считает информацию, размещенную им на листовке, ложной, а его действия продиктованы желанием остановить знакомого и родственника своей жены — Юрия Орленко, находящегося в зоне боевых действий в Украине.
Александр Тарапон (слева) и адвокат Рефат Яхин в суде. Фото из семейного архива
«Он посчитал, что если его родственники увидят эти листовки, то они убедят Орленко вернуться домой», — объяснял адвокат позицию защиты в суде.
Тарапон объяснил свои мотивы пацифисткими взглядами, но суд парировал на это неожиданным вопросом — почему он не расклеивал такие листовки в предыдущие годы военных действий на Донбассе.
Защита посчитала, что этим вопросом суд нарушил принцип объективности.
Адвокат Рефат Яхин приобщил в суде к материалам дела лингвистическое заключение специалиста, согласно которому в тексте листовки отсутствуют фразы о деятельности армии, на основании которых можно было бы возбудить уголовное дело.
Однако суд решил, что к заключению нужно относиться критически, потому что специалиста не предупредили об уголовной ответственности за ложное заключение. Выводы специалиста суд назвал «непоследовательными и нелогичными».
Адвокат в прениях фактически повторял доводы специалиста.
«Представленная листовка содержит информацию о частном физическом лице по фамилии Орленко. Органами предварительного следствия не установлено и из исследованных в настоящем судебном следствии материалов уголовного дела также не имеется сведений о том, что информация, содержащаяся на расклеенных листовках, является ложной», — говорил Яхин.
Следствие утверждало, что речь в листовках Тарапона шла о всей армии, доказывая это употреблением в тексте букв Z и V, которые использовали подразделения российской армии, вторгнувшись в Украину.
Тарапон объяснил, что буквы Z и V использовал «на фоне популярности данных символов» и не считал, что таким образом распространяет данные о деятельности всей российской армии. Защита напомнила суду, что данных о том, что эту символику используют в армии официально — нет. Об этом, например, говорится в ответе на запрос депутата Мосгордумы Евгения Ступина от министерства обороны РФ.
«Материалы дела не содержат доказательств, что символы Z и V являются какими-либо официальными символами ВС РФ», — заявил в суде Яхин.
Следствие также использовало показания свидетелей — родственников Орленко, его супруги, тестя и сын тестя.
Родной брат супруги Орленко, сообщил в суде, что жена Тарапона звонила ему и убеждала, чтобы он не принимал участия в «специальной военной операции» и не выполнял приказов командования. А 30 марта, после звонка отца, который рассказал про расклеенные листовки, это он посоветовал рассказать о случившемся в отдел полиции.
Адвокат считает, что показания родных о том, что Орленко не военный преступник не допустимы. Они не участвовали в военных действиях и не были военными, чтобы знать это наверняка.
«Таких доказательств стороной обвинения не представлено. И вот такие свидетели, которые приходят и просто выражают свое мнение — без указания каких-либо источников. Откуда они это знают? Они просто говорят «мы вот так думаем», но это их субъективное, ничем не подкрепленное мнение», — убеждал суд адвокат.
Самого Орленко ни на стадии предварительного, ни на стадии судебного следствия не допрашивали. Адвокат Яхин, со ссылкой на родственников Орленко, рассказал «Ґратам», что росгвардеец погиб.
Яхин и Тарапон в прениях просили суд прекратить уголовное дело из-за отсутствия состава преступления.
Приговор
21 октября 2022 года суд признал Тарапона виновным в распространении фейков о российской армии и приговорил его к двум с половиной годам заключения. Приставы взяли его под стражу прямо в зале суда. Все это время он находился под подпиской о невыезде.
Смягчающими обстоятельствами суд посчитал малолетнего ребенка и то явку с повинной. Также суд учел, что Тарапон ухаживает за 58-летней матерью. Отягчающим суд посчитал «рецидив преступления», учитывая предыдущую судимость.
Суд постановил вернуть Тарапону системный блок, принтер и мобильный телефон, а три листовки с надписью «Zдесь жиVет Vоенный преступник убийца детей Орленко Ю» и 70 листовок с другим содержанием — уничтожить.
Защита готовит апелляционную жалобу на приговор.
