Бонцлер Мария Владимировна

Полное описание

28 мая 2025 года к адвокату Марии Бонцлер пришли домой с обыском. В этот день обыски под видом оперативно-розыскного мероприятия «обследование помещения» прошли ещё у двоих калининградских адвокатов — Романа Морозова и Екатерины Селизаровой. Обыски были связаны именно с делом Бонцлер, поскольку следствие считает, что Морозов и Селизарова были осведомлены «о преступной деятельности фигурантки». После обыска Бонцлер задержали.

По словам задержанной, после обыска у неё в квартире, которая использовалась также как адвокатский офис, трое сотрудников правоохранительных органов, надев на неё наручники, посадили её в микроавтобус. По дороге в изолятор временного содержания оперативный сотрудник ФСБ Т., на которого Бонцлер ранее жаловалась в связи с возможным применением пыток к её подзащитным, выкручивал ей руки и насильно прижимал большой палец руки к телефону с целью его разблокировать, чем причинил ей физическую боль и моральную травму. Присутствовавший в микроавтобусе специалист сразу же стал совершать манипуляции с телефонным аппаратом Бонцлер, который при последующем допросе был оформлен как «добровольно выданный» и сейчас используется как доказательство по делу. 

По версии следствия, Бонцлер «установила отношения сотрудничества на конфиденциальной основе с сотрудником Службы безопасности недружественного государства и с августа по сентябрь 2024 года оказывала ему содействие в деятельности, направленной против безопасности Российской Федерации», а именно «предоставляла сведения о сотрудниках силового ведомства, которые становились ей известны в силу адвокатской деятельности».

29 мая 2025 года судья Ленинградского районного суда Калининграда Примак Михаил Владимирович удовлетворил ходатайство следователя и избрал Марии Бонцлер меру пресечения в виде заключения под стражу до 26 июля 2025 года, отправив её в СИЗО.

В обоснование заявленного ходатайства о заключении под стражу следователь указал, что Мария Бонцлер обвиняется в совершении тяжкого преступления против основ конституционного строя и безопасности государства, за которое уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до 8 лет. «Находясь на свободе, она может продолжить заниматься преступной деятельностью, а также, имея многочисленные связи за пределами РФ, с учётом её многократных выездов за пределы страны, может скрыться от органов предварительного следствия и суда. Кроме того, находясь на свободе, она может угрожать свидетелям и иным путём воспрепятствовать производству по уголовному делу». 

19 июня 2025 года защита Бонцлер подала заявление о совершении против неё преступления по ч. 4 ст. 286 УК РФ («Превышение должностных полномочий, сопряженное с применением пыток») по фактам действий сотрудников во время проведения обыска и её задержания.

Основание признания политзаключённой

Обвинение по ст. 275.1 УК РФ

Мы считаем, что внесение 14 июля 2022 года в Уголовный кодекс Российской Федерации ст. 275.1, криминализующей сотрудничество российских граждан с иностранными государствами и организациями, лежит в русле проводимой Российской Федерацией политики изоляционизма и одновременно обусловлено непрерывными поисками «внутреннего врага» внутри страны. Тогда же были расширены понятия «государственная измена» (ст. 275 УК РФ) и «шпионаж» (ст. 276 УК РФ). Авторы законопроекта объясняли необходимость вносимых изменений потребностью «защиты интересов России», однако фактически эти новации продиктованы запросами военного времени и создают новые правовые инструменты для уголовного преследования граждан, пытающихся противостоять агрессивной милитаристской политике военно-политического руководства России. С момента, когда в Уголовном кодексе появилась ст. 275.1, по конец 2024 года ФСБ возбудила по ней более 40 уголовных дел.

Ст. 275.1 УК имеет следующую диспозицию: «Установление и поддержание гражданином Российской Федерации отношений сотрудничества на конфиденциальной основе с представителем иностранного государства, международной либо иностранной организации в целях оказания им содействия в деятельности, заведомо направленной против безопасности Российской Федерации (при отсутствии признаков преступления, предусмотренного статьей 275 настоящего Кодекса)». 

Ранее в Уголовном кодексе уже содержалась статья о государственной измене (ст. 275 УК РФ), предусматривавшая, среди прочего, ответственность за «оказание финансовой, материально-технической, консультационной или иной помощи иностранному государству, международной либо иностранной организации или их представителям в деятельности, направленной против безопасности Российской Федерации». Такая неопределённая формулировка уже создавала юридические предпосылки для криминализации, в зависимости от субъективного усмотрения правоприменителя, любого легального взаимодействия российского гражданина с иностранцами. Появившаяся в УК новая ст. 275.1 стала продолжением указанной тенденции и содержит в своём составе следующие признаки, криминализующие сотрудничество с представителями иностранного государства и международной или иностранной организации: 

• конфиденциальная основа такого сотрудничества;
• ведение этими представителями деятельности, направленной против безопасности РФ;
• «заведомость» для обвиняемого направленности этой деятельности против безопасности РФ при установлении и поддержании отношений запрещённого сотрудничества. 

Понятие конфиденциальности в УК РФ не раскрывается. В российском законодательстве можно встретить термин «конфиденциальная информация» (например, в ст. 9 и 16 Федерального закона «Об информации, информационных технологиях и о защите информации»), который отсылает как к нормативным актам о тайне (в том числе государственной, коммерческой, налоговой, банковской, врачебной), так и к различного рода сведениям, имеющим категорию ограниченного доступа. Существует также перечень сведений конфиденциального характера, утверждённый Указом Президента РФ от 06.03.1997 № 188. Однако что следует понимать именно под «конфиденциальной основой сотрудничества», неясно.

Обоснованно предположить, что всякая частная переписка, например, с использованием электронной почты, мессенджеров, таких как Telegram или WhatsApp, SMS-сообщения, телефонные или интернет-звонки, являются конфиденциальными, равно как и практически любое личное общение, не имеющее публичного характера. Таким образом, любая переписка или разговоры с людьми, которые, по мнению российских властей, могут состоять или работать в каких-то международных организациях, иностранных компаниях, просто с иностранцами, людьми с двойным гражданством, влечёт риски преследования по ст. 275.1 УК РФ. Для исключения ответственности по ст. 275.1 всякий россиянин, пообщавшись с таким лицом, должен обезопасить себя, в соответствии с примечанием к этой статье, «добровольно и своевременно» сообщив о факте такого общения некоему органу российской власти, к примеру — правоохранительному. 

Таким же неопределённым является и признак «цели оказания содействия в деятельности, заведомо направленной против безопасности Российской Федерации». Такая конструкция предполагает, что гражданин России должен быть осведомлён о том, что иностранец, с которым он о чём-либо пообщался наедине, ведёт или собирается вести деятельность, направленную на подрыв безопасности страны.

В ст. 275.1 УК отсутствуют пояснения о том, какая именно деятельность считается направленной против безопасности РФ. Однако, согласно примечанию к ст. 104.1 УК РФ, «под деятельностью, направленной против безопасности Российской Федерации, понимается совершение хотя бы одного из преступлений, предусмотренных статьями статьями 189, 200.1, 209, 210, 222 — 223.1, 226, 226.1, 229.1, 274.1, 275 — 276.1, 281 — 281.3, 283, 283.1, 284.1, 284.3, 290, 291, 322, 322.1, 323, 332, 338, 355 — 357, 359 настоящего Кодекса». К этому же примечанию отсылает и ст. 280.4 УК РФ («Публичные призывы к осуществлению деятельности, направленной против безопасности государства»), введённая, как и ст. 275.1, Федеральным законом от 14.07.2022.

Независимо от того, понимать ли упоминаемую в ст. 275.1 УК РФ направленность деятельности против безопасности РФ так же, как она понимается в ст. 280.4 УК РФ, или как-то ещё, ясно одно: если деятельность лица, «конфиденциально сотрудничающего» с иностранным субъектом, образует состав какого-то оконченного или неоконченного преступления, то ответственность должна наступать за это конкретное преступление, а не за сотрудничество как таковое. Конструкция же состава преступления, предусмотренного ст. 275.1 УК РФ, предполагает преследование именно за «сотрудничество», которому приписывается цель «содействия в деятельности», направленной против безопасности РФ. При этом доказывание наличия и такой цели, и такой направленности представляет собой практически нереализуемую задачу и заведомо предполагает произвол следствия и суда. 

Таким образом, вся конструкция обвинения в «установлении отношений сотрудничества в целях оказания содействия в деятельности» является неправовой, неопределённой и неубедительной.

Исходя из сказанного выше, положения ст. 275.1 УК РФ противоречат принципу правовой определённости — гражданам совершенно невозможно заранее определить, какие действия и контакты с возможными представителями иностранных и международных организаций и просто иностранцами являются правомерными, а какие — запрещёнными под угрозой уголовного преследования. Преступность деяния, предусмотренного этой статьёй, связана исключительно с фактом взаимодействия российского гражданина с иностранцами, к которым применяется презумпция враждебности, к субъекту же преступления — презумпция осведомлённости о будущем использовании иностранцами результатов его легальной деятельности. Такая конструкция не только юридически несостоятельна, но и попросту абсурдна. 

В силу устоявшейся правовой позиции Конституционного Суда РФ самого по себе нарушения требования определённости правовой нормы, влекущего её произвольное толкование правоприменителем, достаточно для признания такой нормы не соответствующей Конституции РФ (в частности, постановления КС РФ от 6 апреля 2004 года N 7-П, от 20 декабря 2011 года N 29-П, от 2 июня 2015 года № 12-П и др.). Суд поясняет, что неоднозначность, неясность и противоречивость регулирования закона недопустимы, поскольку, препятствуя надлежащему уяснению его содержания, открывают перед правоприменителем возможности неограниченного усмотрения, ослабляющего гарантии конституционных прав и свобод (в частности, постановления КС от 20 декабря 2011 года № 29-П, от 2 июня 2015 года № 12-П, от 19 июля 2017 года № 22-П).

Как мы полагаем, ст. 275.1 внесена в Уголовный кодекс РФ для того, чтоб криминализировать любое взаимодействие с иностранцами, а именно в тех случаях, когда невозможно или затруднительно обнаружить в этом взаимодействии более тяжкий состав — государственную измену. Кроме того, эта статья даёт возможность манипулировать обвиняемым с целью получения от него признательных показаний под угрозой вменения более тяжкой статьи о госизмене, предусматривающей наказание вплоть до пожизненного лишения свободы

В этой связи мы полагаем, что ст. 275.1 должна быть исключена из УК РФ как очевидно противоречащая Конституции РФ и принципам права в целом.

Тем не менее, силовики всё чаще применяют ст. 275.1 УК РФ для фабрикации дел против российских граждан, которым не удаётся вменить что-либо более серьёзное. Например, к 4 годам лишения свободы по этой статье был приговорён инженер-конструктор из Костромы Николай Малкеров. Ему вменили переписку с представителем Легиона «Свобода России», при этом он не отправил тому вообще никакой информации. Иван Квеселевич приговорён по этой статье за сбор открытой информации, в том числе за то, что «собирал информацию о частичной мобилизации, общественно-политической обстановке, экономической и продовольственной безопасности Калининградской области». Таким образом, силовики улучшают свои рабочие показатели, при этом устрашая общество в целом по политическому заказу власти.

Мы считаем необоснованным уголовное преследование Марии Бонцлер по ст. 275.1 УК РФ. Если бы в её действиях было бы что-то, причиняющее реальный ущерб конкретным охраняемым законам общественным отношениям и интересам, даже в том чрезмерно широком понимании, которое характерно для нынешнего российского законодательства и правоприменительной практики, ей бы вменили оконченное или неоконченное преступление, предусмотренное ст. 275 УК РФ или какой-либо другой. Тот факт, что ей вменили именно неправовую ст. 275.1 УК РФ, говорит о том, что оснований для её уголовного преследования в связи со вменяемыми действиями нет в принципе.

Воспрепятствование адвокатской деятельности

Представляется довольно абсурдным утверждение следователя о том, что Бонцлер «предоставляла сведения о сотрудниках силового ведомства, которые становились ей известны в силу адвокатской деятельности». При этом, как сообщает «Новая газета» «по косвенным данным можно догадаться, что фабула обвинения основывается на показаниях одного из потенциальных клиентов Бонцлер, которому она могла рассказывать» о сотрудниках областного управления ФСБ, на действия которых адвокат ранее жаловалась в связи с возможным применением пыток к её подзащитным. Такие сведения — об участвующих в конкретном уголовном деле сотрудниках правоохранительных органов — не являются секретными, Бонцлер могла и имела законное право сообщать их своим доверителям, потенциальным доверителям или лицам, действующим по их поручению и в их интересах. Сама по себе передача таких сведений не образует состава преступления и не выходит за рамки законной профессиональной деятельности адвоката. В любом случае, если речь идёт об адвокатской деятельности, то уголовное преследование адвоката Марии Бонцлер является неправомерным вмешательством государства в её законную профессиональную деятельность и нарушением гарантий, установленных п. 1 и п. 3 ст. 18 Закона об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации, согласно которым «вмешательство в адвокатскую деятельность, осуществляемую в соответствии с законодательством, либо препятствование такой деятельности каким бы то ни было образом запрещается».

Также оно нарушает положения, закреплённые в Основных принципах, касающихся роли юристов (приняты восьмым Конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями), в частности, п. 16: «Правительства обеспечивают, чтобы юристы: а) могли выполнять все свои профессиональные обязанности в обстановке, свободной от угроз, препятствий, запугивания или неоправданного вмешательства; b) могли совершать поездки и беспрепятственно консультироваться со своими клиентами внутри страны и за её пределами; и с) не подвергались судебному преследованию и судебным, административным, экономическим или другим санкциям за любые действия, совершённые в соответствии с признанными профессиональными обязанностями, нормами и этикой, а также угрозам такого преследования и санкций», п. 18: «Юристы не отождествляются со своими клиентами или интересами своих клиентов в результате выполнения ими своих функций» и п. 22: «Правительства признают и обеспечивают конфиденциальный характер любых сношений и консультаций между юристами и их клиентами в рамках их профессиональных отношений».

Международная ассоциация российских адвокатов осудила задержание Марии Бонцлер и обыски у её коллег Романа Морозова и Екатерины Селизаровой: «Учитывая активную правозащитную деятельность адвоката Марии Бонцлер, выдвинутые против неё обвинения есть не что иное, как наказание её за профессиональную деятельность. Криминализация её адвокатской деятельности осуществляется по политически мотивированным причинам, а также направлена на достижение «охлаждающего эффекта», чтобы другие адвокаты опасались добросовестно осуществлять защиту по «чувствительным» для государства «политическим» делам», — говорится в обращении.

В ассоциации считают неправомерным и недопустимым её преследование за осуществление адвокатской деятельности. Объединение просит ООН, объединения адвокатов и правозащитные организации выразить протест против преследования Бонцлер и её коллег, а также поддержать усилия по её защите и освобождению.

С обращением к российским властям с требованием немедленно освободить Марию Бонцлер выступила также авторитетная Международная комиссия юристов (ICJ).

Мария Бонцлер — не первый российский адвокат, подвергшийся преследованию за свою профессиональную деятельность. К лишению свободы на срок от 3,5 до 5,5 лет были приговорены по ч. 2 ст. 282.1 УК РФ («Участие в экстремистском сообществе») адвокаты, защищавшие политзаключённого Алексея Навального: Вадим Кобзев, Алексей Липцер и Игорь Сергунин. А за антивоенную позицию, высказанную в Интернете, был приговорён к 7 годам лишения свободы по ч. 2 ст. 207.3 УК РФ и п. «б» ч. 2 ст. 282 УК РФ ижевский адвокат и президент Адвокатской палаты Республики Удмуртия Дмитрий Талантов. Мы полагаем, что уголовное преследование за высказывание антивоенных убеждений или тем более за выполнение адвокатами своих профессиональных обязанностей подпадает под признаки преступления, предусмотренного ст. 299 УК РФ («Привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности или незаконное возбуждение уголовного дела»).

Мы полагаем, что вне зависимости от того, какие конкретно деяния будут вменены Марии Бонцлер в рамках её преследования по ст. 275.1 УК РФ, привлечение её к уголовной ответственности — очередная попытка воспрепятствовать её законной адвокатской деятельности и месть за последовательную профессиональную позицию, включая защиту политзаключённых и гражданских активистов. 

Другие обстоятельства: политический характер преследования

В любом случае в преследовании Марии Бонцлер мы видим несомненную политическую подоплёку. Мария Бонцлер начала адвокатскую практику в 2007 году. До того она была основательницей и руководительницей Комитета солдатских матерей Калининградской области. Адвокат Бонцлер известна тем, что защищала в Калининграде обвиняемых по политическим делам. Помимо защиты политзаключённого Игоря Барышникова, она представляла интересы анархиста Вячеслава Лукичева, фигуранта «дела о немецком флаге над ФСБ» Михаила Фельдмана, блогера Николая Горелова и других местных активистов и оппозиционеров, чем сильно раздражала правоохранительные органы.

21 июня 2022 года Мария Бонцлер была привлечена к административной ответственности по ч. 1 ст. 20.3.3 КоАП РФ за дискредитацию Вооружённых сил РФ в связи со словами, произнесёнными ею в ходе судебного заседания в марте того же года, в котором она защищала привлекаемых к административной ответственности по той же статье о «дискредитации ВС» калининградских активисток. Правоохранители пришли к выводу, что адвокат прямо в судебных процессах дважды высказала своё субъективное мнение, направленное неограниченному кругу лиц, касательно «спецоперации» в Украине. В частности, она утвердительно ответила на вопрос одного из судей о том, действительно ли она утверждает, что Россия напала на Украину.

Сама Мария Бонцлер подтвердила факт озвученных ею в суде высказываний и сообщила, что она всего лишь воспроизводила в своих выступлениях речи подзащитных и доносила до суда их позицию. Судья Елена Герасимова, по словам адвоката, задала ей, по сути, провокационный вопрос, ответ на который не может являться правонарушением. Президент АП Калининградской области Евгений Галактионов назвал ситуацию неприятным прецедентом, которым ставится под удар право адвоката высказывать в защиту доверителя позицию и защищать его всеми не запрещёнными законом способами. «Нигде в законе не написано, что адвокат не вправе повторять утверждения своего доверителя при представлении его интересов в суде. Привлечение Марии Бонцлер к административной ответственности считаю незаконным, поскольку суд — не тот орган, где данная информация является распространением дискредитирующих сведений, а ст. 18 Закона об адвокатуре установлен иммунитет адвоката от ответственности за выраженное мнение при осуществлении адвокатской деятельности», — подчеркнул он. Тем не менее судья Ленинградского районного суда Олег Подушкин оштрафовал Марию Бонцлер на 60 тысяч рублей.

Мы полагаем незаконным привлечение Марии Бонцлер к ответственности по неправовой ч. 1 ст. 20.3.3 КоАП РФ о «дискредитации Вооружённых Сил РФ».

Другие обстоятельства: состояние здоровья и мера пресечения в виде заключения под стражу

Вызывает возмущение водворение 65-летней женщины в СИЗО, пребывание в котором неизбежно будет причинять ей страдания. При этом ходатайство следователя об избрании такой меры пресечения было обосновано формально и абсурдно. 

Кроме того, Бонцлер была заключена под стражу спустя несколько дней после выписки из больницы, куда она была экстренно госпитализирована в середине мая 2025 года в связи с приступом гипертонической болезни и повышением артериального давления. 

Бонцлер рассказала, что после решения суда о заключении под стражу она четыре часа в ожидании конвоя находилась в неприспособленном для содержания задержанных боксе. Затем её еще полтора часа везли в автозаке в СИЗО. В самом изоляторе Бонцлер не оказывали медицинскую помощь, хотя она жаловалась на давление и бронхит. 

26 июня 2025 года Бонцлер стало плохо во время заседания суда, которое проходило в формате видеоконференции, Бонцлер упала в обморок. По ходатайству адвокатов в СИЗО вызвали медика, был объявлен перерыв. Через полтора часа у Бонцлер произошёл гипертонический криз — давление достигло 220 на 180. Заседание перенесли на следующий день.

Бонцлер рассказала также, что однажды её забыли на прогулке в СИЗО под проливным дождём, — она стучала, кричала и просила ее впустить, однако никто не реагировал. В результате она заболела бронхитом, но медицинской помощи не получила. 

Адвокат Илья Сидоров, защищающий Бонцлер, заявил, что их свидание в СИЗО грубо прервали, Марии не передают продукты и запрещают обмениваться документами с защитником. Адвокат женщины считает, что это месть за правозащитную деятельность Бонцлер.

В Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2013 г. N 41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста, залога и запрета определённых действий» отмечалось: «Право на свободу является основополагающим правом человека. Конституция Российской Федерации, общепризнанные принципы и нормы международного права и международных договоров Российской Федерации допускают возможность ограничения права на свободу лишь в той мере, в какой оно необходимо в определенных законом целях и в установленном законом порядке.

Ограничения прав и свобод могут быть оправданы публичными интересами, если такие ограничения отвечают требованиям справедливости, являются пропорциональными, соразмерными и необходимыми для целей защиты конституционно значимых ценностей. При разрешении вопросов, связанных с применением законодательства о мерах пресечения, судам исходя из презумпции невиновности следует соблюдать баланс между публичными интересами, связанными с применением мер процессуального принуждения, и важностью права на свободу личности.

С учётом этого меры пресечения, ограничивающие свободу, — заключение под стражу и домашний арест — применяются только в том случае, когда применение более мягкой меры пресечения невозможно».

При этом практика показывает, что лица, лишённые свободы на период предварительного следствия, чаще приговариваются к реальным срокам лишения свободы.

В 2022 году Мария Бонцлер в интервью рассказала, что не готова уехать из страны, невзирая на нарастающие репрессии, поскольку в её профессиональной помощи нуждаются её подзащитные. «Любой человек, который живёт в России, должен понимать, что наше будущее крайне туманно. Репрессий будет только больше. До какой степени — посмотрим. Я уезжать никуда не собираюсь. Кто-то же должен защищать ребят. Когда меня судили за эту “дискредитацию”, я первый раз за всю свою адвокатскую практику поняла, как это хорошо, когда у тебя есть защитник. И ещё раз поняла всю необходимость своей работы. А кто ж здесь будет защищать? Мне так и говорят: “Мария Владимировна, что мы будем делать? Мы ведь знаем сейчас, что если с обыском придут, задержат, есть кому позвонить”».

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал», продолжающий работу Программы поддержки политзаключённых Правозащитного центра «Мемориал», согласно международному руководству по определению понятия «политический заключённый», находит, что уголовное дело в отношении Марии Бонцлер является политически мотивированным, направленным на недобровольное прекращение её публичной и профессиональной деятельности, а также на устрашении адвокатского сообщества и общества в целом, т.е. упрочение и удержание власти субъектами властных полномочий. Лишение свободы связано с адвокатской деятельностью Марии Бонцлер и применено к ней в нарушение права на справедливое судебное разбирательство и других прав и свобод, гарантированных Конституцией РФ и Международным пактом о гражданских и политических правах.

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал» считает Марию Бонцлер политической заключённой и требует её немедленного освобождения и прекращения её уголовного преследования.

Признание человека политзаключённым не означает ни согласия с его взглядами и высказываниями, ни одобрения его высказываний или действий.

Адвокат — Сидоров Илья Львович

Публикации о деле в СМИ:

29 мая 2025 года, Медиазона. Марию Бонцлер отправили в СИЗО, её обвиняют в передаче за рубеж сведений о силовиках

29 мая 2025 года, ОВД-Инфо. Адвоката Марию Бонцлер отправили в СИЗО по делу о конфиденциальном сотрудничестве с иностранцами

31 мая 2025 года, Новая Газета Европа. «Звоните Бонцлер!»
За что арестовали лучшего адвоката Калининградской области

2 июня 2025 года, Настоящее время. Ассоциация российских адвокатов требует прекратить преследование Марии Бонцлер. Её обвинили в сотрудничестве с иностранным государством

20 июня 2025 года, Новая газета. Ба! Знакомые все лица! Обвинение засекретило дело адвоката Бонцлер. Но известно, что брали её те, на кого она жаловалась, защищая своих клиентов

21 июня 2025 года, Слово защите. Адвокат адвоката Марии Бонцлер: «Администрация СИЗО пообещала, что будет препятствовать её защите»

Петиция в поддержку Марии Бонцлер

Дата обновления справки: 14.07.2025 г.