Мы считаем политзаключённой Евгению Мандрыгину (Шелковникову)

Красноярскую журналистку приговорили к 3 годам принудительных работ за «нападение» на военкома

Правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал», руководствуясь международными критериями, считает Евгению Мандрыгину (Шелковникову) политической заключённой. Её преследуют по статье о применении в отношении представителя власти насилия, не представлявшего угрозы для его здоровья. Уголовное дело Мандрыгиной нарушает её права на свободу выражения и на справедливое судебное разбирательство. Мы требуем немедленно освободить Евгению Мандрыгину и прекратить её уголовное дело.

В чём суть дела Евгении Мандрыгиной?

22 сентября 2022 года, в первый день после объявления мобилизации, корреспондентка красноярского издания NGS24 Евгения Мандрыгина (публикует свои тексты как Шелковникова) приехала в один из военкоматов Красноярска, чтобы взять комментарии у пришедших туда людей. Военком Виктор Нечипоренко попытался запретить журналистке съёмку. По словам свидетеля, он вёл себя агрессивно и пытался отобрать у журналистки аппаратуру.

Вскоре по заявлению Нечипоренко против Мандрыгиной возбудили дело по статье о применении насилия, не опасного для жизни и здоровья, в отношении представителя власти (ч. 1 ст. 318 УК РФ). По версии следствия, журналистка нанесла военкому «не менее одного удара микрофоном в левую височную область лица и одного удара правой рукой в область левой руки, причинив ему физическую боль и телесное повреждение в виде ссадины».

5 июня 2024 года суд в Красноярске признал Мандрыгину виновной и приговорил её к 3 годам принудительных работ. 17 октября 2024 года суд в апелляции оставил приговор без изменений.

Почему мы считаем Мандрыгину политзаключённой?

Журналистка Евгения Мандрыгина выполняла свои профессиональные обязанности в соответствии с законом «О СМИ». Военком утверждает, что запрещал съёмку внутри военкомата на основании некоего секретного письма и инструкции с грифом «для служебного пользования». Однако секретные письма, служебные инструкции и даже приказ министра обороны имеют меньшую юридическую силу, чем федеральный закон, а потому не могут ограничивать работу журналистов.

Мы сомневаемся в том, что обвинение было доказано. Свидетелями обвинения выступили подчинённые Нечипоренко, то есть люди, заведомо зависимые от него. При этом суд проигнорировал показания независимого свидетеля и документы, которые показывают, что сама Мандрыгина получила телесные повреждения.

Нам представляется убедительной версия, что агрессию начал проявлять именно военком, а журналистка лишь пыталась защитить себя и продолжить выполнять свои профессиональные обязанности. Дело против Мандрыгиной – очередной пример противодействия властей независимой журналистике.

Подробнее описание дела и позиция правозащитного проекта изложены в нашей справке. 

Признание человека политзаключённым не означает ни согласия Правозащитного проекта «Поддержка политзаключённых. Мемориал» с его взглядами и высказываниями, ни одобрения его высказываний или действий. 

Как помочь?

На нашем сайте вы можете сделать пожертвование для помощи всем политзаключённым в России.