Последнее слово акциониста Павла Крисевича в Тверском районном суде Москвы
«Часть 2 ст.213 является квалифицирующим признаком хулиганства и не может быть вменена без обязательного состава образующего признака. Ко всему прошу учесть, что средство для подачи сигнала р-411 не является оружием, с свободной продаже с 18 лет и в практике судов по г. Москвы по хулиганству не квалифицируется как оружие, даже когда люди с ним «выражали прямую угрозу насилием»: это как выстрел судьи на соревнованиях по бегу не становимся поводом для заведения уголовного дела, это сигнал на старт. Да и в уголовной практике по хулиганству с травматическими пистолетами не редки случаи переквалификации на 1 часть, когда люди стреляли в воздух разнимая драки, а не преследуя цель кому-либо навредить и им переквалифицируют на первую часть из-за шума. Одним словом. Для меня квалификация «с применением оружия» является ничем не мотивированной, присутствующей только ради того, чтобы сохранить «тяжесть обвинения».
Насчет мотива «ненависти и вражды». В деле мы не имеем соответствующих экспертиз или деталей, что доказывали бы этот пункт. Ради приличия следователи могли бы позвать «деструктолога», экспертизу которого признал бы недействительной, т.к. науки диструктологии не существует, но в этом бы была хоть какая заинтересованность обвинения что-то доказать. Упоминание этого мотива в основном звучит в речах защиты. Ведь я и мой адвокат стараемся довести, что я не преследовал ни политической ненависти, ни идеологической вражды. Акция несла собой только художественную и социальную ценность. В общем, с таким же успехом можно было бы обвинить меня в преступлении «на объекте ж/д транспорта», ведь где-то под местом акции теоретически могло быть метро.
Прошу также учесть, что дело идет с 2021 гола, уже кардинально изменились обстоятельства. Это стало историей, так как в Москве успели ввести режим повышенной готовности, люди обратили внимание на иные события. Гипотетическая «общественная опасность» преступления исчезла уже в феврале 2022.
Даже находясь в СИЗО я продолжаю поддерживать благотворительные инициативы, направлять творчество в созидательное русло. Чем пытаюсь восполнять перед обществом вред за два громких хлопка.
Если же затронуть резонанс, то обвинение своим подходом еще больше способствует его росту. Да. Я больше двух лет нахожусь незаконно в СИЗО по бездоказательному обвинительному. А тот факт, что я будучи несудимым и в отсутствии подельников получил один из крупнейших сроков за хулиганство, позволил еще получить возможность поудивлять несправедливостью перед сокамерниками. Но да, с этим я с еще большей горечью смотрю на процессы как и у меня, чьи дела существуют во многом из-за кураторов, что считают суды и судебную систему продолжением силовой. Поэтому я выражаю свою поддержку Евгении Береович и Саше Скочиленко, которых преследуют незаконно им должны находиться на свободе.
Переходя к завершающей части, прошу учесть те факты, что два года и четыре месяца я нахожусь в СИЗО и не нарушал там дисциплины, судимостей я не имею, моральный ущерб возмещен, извинения вживую потерпевшим принесли, не смотря на то, что следствие препятствовало в этом. Справки о благотворительности в деле имеются, как и положительные характеристики, показания, что я оказывал материальную помощь близким родственникам. Также прошу учесть мой юный возраст (20 лет) в момент преступления и то, что я содействовал следствию, дал развернутые показания и добровольно выдал вещи, что легли в основу экспертиз и дела. Например, без выданного плаща они не смогли бы провести экспертизу что я имел отношение к делу. А также то, что органами предварительного следствия допущены нарушения, препятствующие законному ходу процесса. С тем учетом, что отягчающих обстоятельств нет, прошу применить статьи 53.1, 64, 73 УК РФ и т.д. А также проверить вопрос о возможном изменении категории преступления на менее тяжкую».
