Миронов Владимир Николаевич

Полное описание

Согласно версии следствия, 26 февраля 2023 года около 02 часов 45 минут Миронов, находясь у здания военного комиссариата Выборгского района Санкт-Петербурга, нанёс на фасад здания надписи, после чего, держа в руках неустановленный следствием предмет, нанёс им не менее двух ударов по окнам здания комиссариата, тем самым повредив стекла окон.

По сообщениям, появившимся в Telegram-каналах, нанесены были антивоенные лозунги «Нет войне», «Хватит убивать» и «Сколько можно убивать».

Сотрудники правоохранительных органов выследили Миронова по камерам видеонаблюдения и задержали по месту жительства.

27 февраля 2023 года Владимиру Миронову было предъявлено обвинение. 28 февраля судья Выборгского районного суда города Санкт-Петербурга Головинова Оксана Николаевна удовлетворила ходатайство следствия, избрав меру пресечения в виде заключения под стражу до 25 апреля 2023 года.

Основания признания политзаключённым

В настоящий момент мы не располагаем исчерпывающей информацией об обвинении, но принципиально не согласны с квалификацией деяния Миронова по ст. 213 УК РФ и применением для его преследования антиправовой статьи о «военной цензуре» – ст. 280.3 УК РФ.

Обвинение по ч.2 ст.213 УК РФ

Статья 213 УК РФ предусматривает весьма строгое наказание – до 5 лет лишения свободы по ч. 1 и до 7 лет лишения свободы по ч. 2, за хулиганство, определяемое исключительно эклектично и широко, как грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, совершённое:

в случае ч. 1

а) с применением насилия к гражданам или угрозой его применения;

б) по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы;

в) на железнодорожном, морском, внутреннем водном или воздушном транспорте, а также на любом ином транспорте общего пользования,

а в случае ч. 2 – с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, либо группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой либо связанное с сопротивлением представителю власти либо иному лицу, исполняющему обязанности по охране общественного порядка или пресекающему нарушение общественного порядка.

Правоведы обоснованно критикуют и соединение в одном составе преступления в качестве квалифицирующих столь разнородных альтернативных признаков как способ, мотив и место совершения преступления, и сомнительный характер конструкции преступления с двумя мотивами: собственно хулиганским, под которым понимается мотив выражения явного неуважения к обществу, и экстремистским мотивом ненависти или вражды.

Мы уже неоднократно наблюдали, что ст. 213 УК РФ оказывается «резервным» способом привлечения к уголовной ответственности лиц, привлечь которых к уголовной ответственности считается необходимым, но по другим статьям УК оказывается затруднительным. Так, например, произошло в деле признанного Правозащитным центром «Мемориал» политзаключённым анархиста Азата Мифтахова, осуждённого по ст. 213 УК РФ. Обвинение в хулиганстве было предъявлено после беспрецедентного двукратного отказа суда арестовать его по подозрению в незаконном изготовлении взрывного устройства (ст. 223.1 УК РФ). Ранее обвинение в хулиганстве, например, предъявлялось активистам Greenpeace с судна Arctic Sunrise в 2013 году после осознания абсурдности обвинения их в пиратстве (ст. 227 УК РФ) и участницам группы Pussy Riot в 2012-м году, когда в уголовном кодексе ещё не было ч. 1 и 2 ст. 148 УК РФ, карающих за публичные действия, выражающие явное неуважение к обществу и совершённые в целях оскорбления религиозных чувств верующих, срочно введённых в него сразу после этого. «Мемориалом» также были ранее признаны политическими заключёнными преследуемые по этой статье Игорь Мальцев и Павел Крисевич. Также по этой статье преследуют челябинских анархистов, разместивших на заборе УФСБ транспарант «ФСБ – главный террорист», и их единомышленников из Москвы с баннером «С Днем ЧКиста». В нашем анализе этих случаев преследования мы неоднократно подчёркивали отсутствие правовой определённости в самой конструкции «грубого нарушения общественного порядка, выражающего явное неуважение к обществу», и указывали на дефекты соответствующей квалификации действий этих политзаключённых

Обвинение по ч.2 ст. 213 УК РФ, утяжеляющее наказание, применяется в тех случаях, когда хулиганство совершается с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, либо группой лиц, либо связанно с сопротивлением представителю власти.

В данной конструкции также присутствует правовая неопределённость, особенно в части определения оружия или предмета, используемого в его качестве.

Мы не располагаем информацией, на какой конкретно квалифицирующий признак опиралось следствие при выдвижении обвинения Владимиру Миронову именно по ч. 2 ст. 213 УК РФ.  Но, поскольку в сети была распространена видеозапись совершения Мироновым его деяния, то со всей очевидностью можно судить, что речь не может идти как о «группе лиц», так как Миронов очевидно действовал в одиночку, так и о сопротивлении представителю власти, так как обвиняемый встретился с такими представителями существенно позже, уже у себя дома при задержании.

Таким образом, можно предположить, что следствие вменяет Миронову применение оружия или предмета, используемого в его качестве. Официальный телеграм-канал «Объединённая пресс-служба судов Санкт-Петербурга» сообщает, что Миронов «держа в руках неустановленный следствием предмет, нанес им не менее 2-х ударов по окнам здания комиссариата, тем самым повредив стёкла окон». Остаётся только предполагать, что этот «неустановленный предмет» следствие желает считать «используемым в качестве оружия».

Согласно Постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2007 № 45 «О судебной практике по уголовным делам о хулиганстве и иных преступлениях, совершенных из хулиганских побуждений», под «предметами, используемыми в качестве оружия при совершении хулиганства, понимаются любые материальные объекты, которыми, исходя из их свойств, можно причинить вред здоровью человека». В настоящий момент нам (как, возможно, и следствию) не известно, каким предметом Владимир Миронов повредил стёкла в военкомате, если такой предмет вообще существовал. Но, со всей очевидностью, Владимир Миронов не покушался на здоровье человека и не использовал никакой предмет для нанесения вреда здоровью.

Таким образом, мы полагаем, что при совершении своего поступка Владимир Миронов как не имел мотива выражения явного неуважения к обществу, а также мотива ненависти или вражды, так и не применял никакого оружия. Таким образом, совершённое Мироновым не может быть оценено как хулиганство, ни по ч. 1, ни по ч. 2 ст. 213 УК РФ.

Поскольку зданию военкомата были нанесён определённый ущерб, полагаем, что квалифицировать деяние Миронова можно как повреждение имущества. В настоящий момент мы не располагаем объективной оценкой нанесённого ущерба, однако можем предполагать, что замена стёкол и очистка стен не должна составить значительный ущерб для государственного учреждения. Таким образом, содеянное Мироновым не должно быть квалифицировано как уголовно наказуемое деяние и должно получить свою оценку в рамках КоАП РФ. Согласно ст. 7.17 Кодекса РФ об административных правонарушениях умышленное уничтожение или повреждение чужого имущества, если эти действия не повлекли причинение значительного ущерба, влечет наложение административного штрафа в размере от 300 до 500 руб.

Обвинение по ч.1 ст.280.3 УК РФ

Через неделю после начала полномасштабного российского вторжения в Украину, 4 марта 2022 года, Госдума России в чрезвычайном порядке (не в виде отдельных законопроектов, а путём внесения поправок в другие, уже принятые в первом чтении) приняла законы о внесении изменений в Кодекс об административных правонарушениях и Уголовный кодекс. Эти законы касались призывов к санкциям, распространения фейков о российских вооружённых силах, их дискредитации, а также призывов к «воспрепятствованию их использования». В тот же день законы одобрил Совет Федерации, и уже вечером их подписал президент. Поправки вступили в силу со дня официального опубликования – 5 марта 2022 года.

Состав преступления, предусмотренного новой ст. 280.3 УК РФ сформулирован следующим образом: «Публичные действия, направленные на дискредитацию использования Вооружённых Сил РФ в целях защиты интересов Российской Федерации и её граждан, поддержания международного мира и безопасности, в том числе публичные призывы к воспрепятствованию использования Вооружённых Сил РФ в указанных целях, а равно направленные на дискредитацию исполнения государственными органами РФ своих полномочий за пределами территории Российской Федерации в указанных целях, совершённые лицом после его привлечения к административной ответственности за аналогичное деяние в течение одного года». Привлечение к административной ответственности «за аналогичное деяние» происходит по принятой в том же пакете законов ст. 20.3.3 КоАП РФ.

Указанная выше формулировка ст. 280.3 УК РФ не отвечает принципу правовой определённости, о котором Конституционный Суд РФ говорит, что этот «общеправовой критерий определённости, ясности, недвусмысленности правовой нормы вытекает из конституционного принципа равенства всех перед законом и судом, поскольку такое равенство может быть обеспечено только при условии единообразного понимания и толкования нормы всеми правоприменителями». Также Конституционный Суд, разделяя позиции ЕСПЧ, цитировал: «закон во всяком случае должен отвечать установленному Конвенцией стандарту, требующему, чтобы законодательные нормы были сформулированы с достаточной чёткостью и позволяли лицу предвидеть, прибегая в случае необходимости к юридической помощи, с какими последствиями могут быть связаны те или иные его действия» (Постановление Конституционного Суда РФ от 27.05.2008 № 8-П).

Само понятие «дискредитации», ключевое для толкования и применения ст. 280.3 УК РФ, не имеет чётко определённого юридического значения. Законодатель не даёт дефиниции «дискредитации» ни в ст. 20.3.3 КоАП РФ, ни в ст. 280.3 УК РФ, ни в обоих этих кодексах в целом. Единственное определение этого понятия, содержащееся в законодательстве, сформулировано в Федеральном законе № 135-ФЗ «О защите конкуренции» и описывает дискредитацию как распространение ложных, неточных или искажённых сведений, которые могут причинить убытки и/или ущерб деловой репутации. Однако, во-первых, это понимание относится к другой отрасли права и описывает иные общественные отношения, а согласно ст. 3 УК РФ, применение уголовного закона по аналогии не допускается, а во-вторых, основанное на таком понимании дискредитации толкование состава преступления, предусмотренного ст. 280.3 УК РФ, фактически совпадало бы с составом другой, противоречащей принципам права статьи УК – ст. 207.3 УК РФ, запрещающей публичное распространение заведомо ложной информации об использовании Вооружённых Сил РФ.

Буквальное же значение термина «дискредитация» в русском языке, содержащееся в словарях Ожегова, Ушакова, Ефремовой и других, – подрыв доверия к чему-то, умаление чьего-то авторитета. Таким образом, фактически ст. 280.3 УК РФ под угрозой сурового наказания запрещает умалять авторитет власти и подрывать доверие к ней, её органам, решениям и действиям. Такое понимание смысла статьи подтверждается тем, что её диспозиция в состав публичных действий, направленных на дискредитацию использования ВС РФ, включает призывы к воспрепятствованию такому использованию, тем самым прямо запрещая выражение мнения о действиях органов власти. Таким образом, ст. 280.3 УК РФ может быть использована для запрета любых публичных действий, которые, по мнению правоприменителя, ставят под сомнение необходимость, допустимость, правомерность или целесообразность использования Вооружённых Сил и декларируемые цели их использования.

Подобные запреты, очевидно, являются запретами на выражение мнения и общественную дискуссию относительно важнейших политических решений и действий государственных органов. В демократическом обществе авторитет власти и доверие к ней являются результатом политической конкуренции, а их «подрыв» и «умаление» – правомерные цели действий оппонентов власти.

Согласно ст. 19 Международного пакта о гражданских и политических правах, «каждый человек имеет право беспрепятственно придерживаться своих мнений, … имеет право на свободное выражение своего мнения; это право включает свободу искать, получать и распространять всякого рода информацию и идеи, независимо от государственных границ, устно, письменно или посредством печати или художественных форм выражения или иными способами по своему выбору».

Ограничения пользования этими правами «должны быть установлены законом и являться необходимыми: для уважения прав и репутации других лиц; для охраны государственной безопасности, общественного порядка, здоровья или нравственности населения».

Аналогичные гарантии содержатся в ст. 29 Конституции РФ, гарантирующей свободу мысли и слова. Ограничения этих свобод связаны с запретом пропаганды или агитации, возбуждающих социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду, пропаганду социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства, а также с государственной тайной.

Ограничения свободы выражения, установленные ст. 280.3 УК РФ, со всей очевидностью не служат тем целям, для достижения которых такие ограничения могли бы быть установлены.

Аналогично эта статья УК ставит права и свободы человека и гражданина в зависимость от его убеждений, вопреки гарантиям, предусмотренным ст. 19 Конституции РФ, также она посягает на право свободно выбирать, иметь и распространять убеждения и действовать в соответствии с ними, гарантированное ст. 28 Конституции РФ.

Кроме того, статья 280.3 УК РФ ставит наличие состава преступления в зависимость от факта предшествующего привлечения лица к административной ответственности. Таким образом, привлечение к уголовной ответственности и вынесение решения в рамках уголовного процесса основываются на судебном решении, принятом в порядке производства по делам об административных правонарушениях, предполагающего существенно более низкий уровень гарантий соблюдения прав и свобод лица, привлекаемого к ответственности, чем это предусмотрено нормами уголовного процесса.

В соответствии с ч. 5 ст. 4.1. КоАП РФ («Общие правила назначения административного наказания») никто не может нести административную ответственность дважды за одно и то же административное правонарушение. Аналогично ч. 2 ст. 6 УК РФ («Принцип справедливости») устанавливает, что никто не может нести уголовную ответственность дважды за одно и то же преступление. Указанные нормы, как в совокупности, так и по отдельности закрепляют принцип, согласно которому лицо подлежит ответственности за одно и то же совершённое противоправное деяние лишь однажды, запрет повторного наказания предусмотрен и ст. 4 Протокола № 7 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод, тогда как ст. 280.3 УК РФ фактически устанавливает уголовную ответственность за действия, за которые лицо уже подверглось административному наказанию.

Таким образом, мы полагаем, что ст. 280.3 УК РФ противоречит как российской Конституции, международным обязательствам РФ, так и базовым принципам права.

Упомянутые органические дефекты ст. 280.3 УК РФ определяют её неправовой характер, не допускающий даже и добросовестного её применения. Однако и сам факт срочного внесения указанной статьи в Уголовный Кодекс немедленно после начала вооружённой агрессии против Украины, и сопровождавшая её рассмотрение и принятие риторика официальных лиц, и, главное, контекст её применения – ведущиеся боевые действия и сопутствующая им государственная военная пропаганда исключают подобную добросовестность. В ситуации, когда единственными правдивыми сведениями и допустимыми оценками объявляются сведения и оценки официальных российских источников, не только оправдывающих агрессивную войну и абсурдно приписывающих ей цели защиты интересов Российской Федерации и её граждан, поддержания международного мира и безопасности, но и запрещающих называть события, с любой точки зрения, являющиеся войной, словом «война», применение этой неправовой по своей природе статьи УК РФ также имеет исключительно недобросовестный и неправовой характер.

Это вывод полностью подтверждается практикой применения ст. 20.3.3 КоАП РФ, имеющей тождественную диспозицию со ст. 280.3 УК РФ. По ней преследованиям подвергаются как граждане, выступающие с антивоенными лозунгами, так и демонстрирующие так или иначе своё личное отношение к происходящим событиям. По этой статье преследовались пикетчики с плакатами «Миру мир», цитатами из классиков мировой литературы, и просто с плакатом «*** *****». С некоторыми примерами из практики можно познакомиться, например, тут.

Фактически по статье 280.3 УК РФ преследованиям может быть подвергнут любой гражданин, высказывающий тем или иным способом любое отношение к использованию Вооружённых Сил РФ, а также к декларируемым целям этого использования, кроме однозначного одобрения и того и другого.

Исходя из изложенного, Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал» считает, что ст. 280.3 УК РФ носит антиправовой характер, создана для осуществления политических репрессий против критиков власти и должна быть отменена. Любые преследования по этой статье являются неправомерными и должны быть прекращены.

Что касается уголовного дела, возбуждённого против Владимира Миронова, то обвинение его по ст. 280.3 УК РФ представляется ещё более абсурдным в связи с тем, что постановление о назначении административного наказания в его отношении не вступило в законную силу.

1 декабря 2022 года в Куйбышевский районный суд Санкт-Петербурга поступило административное дело по ч.1 ст. 20.3.3 КоАП РФ в отношении Миронова Владимира Николаевича. 12 января 2023 года судья Куприкова А.С. вынесла постановление о назначении административного наказания. У нас нет сведений о сути этого обвинения. Но решение Куйбышевского суда было обжаловано, и 13 февраля 2023 года жалоба поступила для рассмотрения в Санкт-Петербургский городской суд, заседание по делу назначено на 16 марта 2023 года. Таким образом, постановление в отношении Владимира Миронова не вступило в законную силу, а значит, он не может считаться лицом, привлечённым к административной ответственности. Нам не удалось найти информации об иных административных делах в отношении Владимира Миронова.

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал», продолжающий работу тематической Программы незаконно ликвидированного государством Правозащитного центра «Мемориал», согласно международному Руководству по определению понятия «политический заключённый», находит, что уголовное дело против Владимира Миронова является политически мотивированным, направленным на недобровольное прекращение или изменение характера публичной деятельности критиков власти, а также устрашение общества в целом, т. е. упрочение и удержание власти субъектами властных полномочий, а лишение свободы было применено к нему в нарушение права на справедливое судебное разбирательство, иных прав и свобод, гарантированных Конституцией РФ, Международным пактом о гражданских и политических правах и Европейской Конвенцией о защите прав человека и основных свобод. Более того, мы считаем, что преследование людей за их антивоенную позицию связанно исключительно с их политическими взглядами и осуществлением ими свободы высказывания.

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал» считает Владимира Миронова политическим заключённым и требует его немедленного освобождения и прекращения его уголовного преследования.

Признание человека политзаключённым не означает ни согласия с его взглядами и высказываниями, ни одобрения его высказываний или действий.

Адвокат – Беляева С.В.

Как помочь?

На нашем сайте вы можете сделать пожертвование для помощи всем политзаключённым.

Публикации:

Фонтанка. Скажи спасибо, что хулиган. За бой стекол военкомата задержан аспирант Университета имени Алферова // http://fontanka.ru/2023/02/27/72090578

Коммерсант. Аспиранта, разбившего окно в петербургском военкомате, арестовали на два месяца // http://kommersant.ru/doc/5843566

Дата обновления справки: 11.04.2023 г.